— Разве ж только вас обижали! — чтобы поддержать разговор, сказала Настя.
— А тебе тоже досталось? — оживился полицай.
— Еще как. Батька на Керпели мельницу держал, шесть батраков кормил. Прямо с Кубани в Соловки поперли, говорили, в кого-то из обреза стрелял. Потом в этом проклятом хуторе поселили, не прописывали в городе. Я вся перед вами.
— И мне нечего скрывать! — хохотнул полицай. — Пять лет за коммерцию отсидел. Уж такой я уродился: не по мне за сохой ходить.
Подсовывая полный стакан Сысою Карповичу, Семен поддакивал:
— На то и родились. Пей, гуляй, однова живем! Вот я хотел учиться, а поразмыслил: зачем? Конец один — могила. Что выпито — то наше, остальное — прах. Судьба — злодейка, жизнь — копейка… И пить будем, и гулять будем!..
Максим Максимович сидел на сундуке, локтями уперся в колени, склонил голову на ладони. Ругая себя, что так нелепо влип, дивился легкомыслию Семена Метелина. Угораздило ж его поселиться у дочери кулака, да и друг дома у них — гнусавый и глупый полицай. И сейчас непонятно, что с ним: ведь самогон хлещет не хуже этого Сысоя…
Потом, внимательно присмотревшись, Максим Максимович догадался, что Семен тянет время, пытается споить полицая. Но что это даст? Максим Максимович готовился к любой неожиданности.
А Семен не унимался.
— Хата четыре угла имеет. — И затопал ногами, припевая: — Выпьем там, выпьем тут, на том свете не дадут…
Четверть — сосуд вместительный, но и она показала донышко. Осушив последнюю каплю, Семен предложил:
— У соседки свежак, пошли!
— Айда, — обрадовался полицай, — а Василий вот это чучело покараулит, — и указал на Максима Максимовича.
— Непорядок, — возразил Семен, — хозяйское добро вылакали и его же вон! Идти, так всем вместе, а то не резон.
Раскачиваясь на ватных ногах, полицай тупо соображал, как ему поступить с арестованным.
— Может, его связать?
— Да на что он вам сдался, поганый старикашка. Пните в зад, пусть улепетывает со своими манатками, — предложил Семен. — Ведь вам нужен Метелин… Десять тысяч марок.
Лицо Сысоя Карповича разгладилось:
— Десять тысяч, надо же!.. Ты прав, за такого хрыча ничего не дадут. — Полицай отрывисто хохотнул и по-бычьи уставился на Максима Максимовича. — Ишь ты гордый какой: «Осторожней на поворотах!» Вот я документики твои оставлю, узнаешь, как там на поворотах. Первый же патруль сцапает… А там и… порядок. Вон отсюда, чучело гороховое!.. В случае чего, со дна морского тебя достану.
С помощью Насти Максим Максимович собрал свои вещи и, не торопясь, вышел из дому.
— У нашего Сысоя Карповича ума — палата! — воскликнул Семен. — И надо ж такое придумать: вроде бы и отпустил человека, а на самом-то деле арестовал… Эх! А смерть придет, помирать будем…