Как метко сказал один человек (она уже не помнила, кто), воспоминания — это утешение стариков. Да, поистине он был прав. Ведь сколько ей пришлось перенести в этой жизни! Но память стерла остроту восприятия, и теперь все прошедшие события представлялись ей исключительно в розовом свете. Словно она совершенно позабыла, как отвратителен может быть этот мир. Перед ее взором никогда не вставали печальные картины прошлого… Почему это так — непонятно. Быть может, возраст тому виной? Неужели годы сравняли в ее памяти и самое хорошее, и самое плохое, что было в жизни? И можно ли в таком случае доверять воспоминаниям?
Единственное, в чем она была абсолютно уверена, — это в том, что лицо Джейма предстает перед ней и теперь так же ясно, как в те далекие дни, когда они любили друг друга. До сих пор стоят у нее перед глазами его лучезарная улыбка, сильное гибкое тело, которое доставляло ей столько удовольствия, столько радости…
Вот странно! Его образ настолько жив в памяти, что ей даже мерещится, будто Джейм сидит сейчас рядом с ней на заднем сиденье этого автомобиля последней модели, который прислала за ней Мишель. Кажется, стоит только протянуть руку — и она сможет прикоснуться к нему. Но нет, проклятый шофер вновь внимательно поглядывает на нее в зеркало. Ну что же, ей достаточно и того, что она чувствует, будто Джеймс здесь, совсем рядом, сидит и смотрит на нее. Несколько раз в жизни она, к ужасу своему, обнаруживала, что уже довольно смутно помнит черты его лица, и тогда, чтобы освежить их в памяти, доставала его фотографию, ту самую, что он подарил ей, когда они только-только еще сблизились.
«Это чтобы ты меня не забывала», — объяснил он, многозначительно улыбаясь.
«Не волнуйся, я при всем своем желании не смогу тебя забыть», — прошептала она, но страстный поцелуй заглушил ее слова, и они оба позабыли тогда обо всем на свете.
Все это было ужасно давно, но она, как ни странно, до сих пор ощущает его близость. Может, это потому, что она едет сегодня повидаться с их внучкой, которая так похожа на своего деда — та же улыбка, тот же неподражаемый… черт, как же это слово? — ну, что-то вроде обаяния. Шарм!
«Но и на меня Мишель тоже похожа. В ней чувствуется моя воля к жизни, как говорится, „встань и иди“, — размышляла она. — Так что, если вдуматься, она похожа на нас обоих. Она такая же деятельная и импульсивная, как я. Она такая же упорная и добросердечная, как Джейм. И такая же страстная, как мы оба».
Да, они были страстны, что и говорить. Та безумная страсть, которую они испытывали друг к другу, с каждым днем становилась только сильнее… Даже теперь, через много-много лет, она ясно помнила ощущение сладостного восторга, охватывавшего ее, когда Джейм сжимал ее в своих объятиях и они занимались любовью…