Окна, выходившие на улицу, были зашторены, и раскаленный августовским солнцем воздух проникал в эту комнату только через приоткрытую дверь и окно, выходившее во двор. Но, кажется, никто не замечал явную недостачу кислорода. Все были поглощены работой. Всего собралось 13 делегатов и несколько приглашенных. Причем Мелья и Алехандро Баррейро были делегатами и от Гаваны и от города Мансанильо, комгруппа которого не смогла финансировать своих делегатов и поручила этим двум гаванским коммунистам представлять ее на съезде.
Открыл съезд Карлос Балиньо. После проверки мандатов, утверждения повестки дня было решено перевести все материалы конгресса на французский, английский, русский и еврейский языки. Среди участников съезда было несколько польских евреев-эмигрантов, давно приехавших на Кубу и знавших русский. Хулио был едва ли не самый молодой из участников съезда, но то, что он представлял две организации, говорило о его авторитете среди товарищей. Внешне он был спокоен и даже сдержан, только блеск глаз выдавал волнение. В деятельности будущей партии он, как и все делегаты, многого не мог предугадать. Впереди был путь, где каждому из них предстояло показать свои лучшие качества, путь, усыпанный терниями.
Прежде чем начать работу, съезд почтил минутой молчания память Ленина. Эта минута молчания напомнила Хулио Антонио клятву верности идеалам великого человека. В тесной комнатке делегаты съезда стояли, чуть ли не прижавшись друг к другу, и это прикосновение к стоящему рядом товарищу словно еще больше скрепляло и объединяло их. Хулио почувствовал в своих товарищах какую-то неодолимую силу, уверенность и готовность к борьбе; и это состояние передалось ему.
Деловая часть съезда началась с отчетов о работе всех коммунистических групп. Затем перешли к вопросу о III Интернационале, и слово взял мексиканец Флорес Магон. Он подробно рассказал о Коминтерне, о его решениях, о 21 пункте, принятом на его II конгрессе.
Съезд принял такую резолюцию: «Первый национальный съезд коммунистических групп Кубы торжественно заявляет, что признает III Коммунистический Интернационал как высшую инстанцию для Кубинской коммунистической партии; что будет быстро выполнять все решения Коминтерна и его органов, ходатайствует о принятии Кубинской компартии в Интернационал на правах его секции».
На съезде выяснилось, что часть делегатов вообще не разбиралась ни в структуре будущей партии, ни в ее уставе. А Хулио даже попросил, чтобы ему объяснили, для чего должна создаваться на предприятиях первичная организация — ячейка. Да, трудно им пришлось бы, если бы не было с ними Флореса Магона. До глубокого вечера сидели они, обсуждая и утверждая организационную структуру партии.