Во вторник до самого закрытия магазина Наташа не говорила Анне, что собирается переночевать у родителей.
– Ты идешь к родителям посреди недели? Что-то не так?
– Почему что-то должно быть не так?
– Потому что ты терпеть не можешь бывать у родителей, даже когда тебе это необходимо. Зачем же ехать туда по собственной воле? Кто-нибудь попал в аварию? Или они разводятся?
– Я навещаю родителей, чтобы у меня было потом желание вернуться домой.
Анна молчала.
– Ну, так что? – спросила Наташа, интересуясь, о чем та думает.
– Пойти что ли в «Аполлон» снова в эту субботу? Как в старые добрые времена?
Выражение «старые добрые времена» настолько шокировало Наташу, что она не нашлась что ответить.
– Ну так что? – осведомилась Анна.
– Ты же собиралась встречаться с Ричардом, – произнесла Наташа холодно.
– Значит, ты едешь к матери посреди недели? – зачем-то повторила Анна. – Ты едешь к ней, хотя тебя и не просили?
Наташин крик вырвался из ниоткуда:
– А что мне еще остается делать?! Сидеть в одиночестве?
Она не пояснила, но Анна это услышала: «Ты встречаешься со своим парнем – ты думаешь о нем больше, чем обо мне!»
– Ты все еще бесишься из-за Джоффри?
Наташа устало вздохнула. Сперва она намеривалась этим продемонстрировать Анне, что ее утомила эта беседа, но по случайности вздох превратился в выражение тоскливой депрессии.
По пути домой Анна послала Ричарду сообщение, что ее планы изменились, и если он хочет, то может провести ночь у нее. Он немедленно прислал в ответ «Да».
Ричард давно намеревался сделать признание, и у Анны дома это было лучше всего – сводило к минимуму риск, что она уйдет.
Несмотря на то что у Анны было полно дел и время пролетело быстро, ее не покидало ощущение, что квартира совсем другая, когда она в ней одна.
По дороге Ричард исполнил указания, которые дала ему Анна и остановился у «Жареных цыплят Кентукки», чтобы купить еды. Они наскоро перекусили. Анна сделала Ричарду кофе, который он никогда не пил. Они решили, что не станут смотреть видео, которое Анна торопливо выудила из своей скудной коллекции, и оказались в постели меньше чем через час после приезда Ричарда, причем сюда надо еще прибавить двенадцать минут, что они вместе провели под душем.
Ричард не решился сделать свое признание до секса, опасаясь, что за этим последует ссора и Анна затаит в себе злобу, так что секс будет исключен из повестки дня. После секса он не решился сделать свое признание из боязни разрушить ее блаженство. Их секс все еще был таким же волнующим, как в первый раз.
Анна высвободилась из его объятий.