— Победили мы! — кричали шаху чавандозы из Майманы. — Максуд даже не коснулся шкуры, а если даже и так, то произошло это в самую последнюю секунду! Он вор!
— Какая бесстыдная, наглая ложь! — возмущались всадники из Мазари Шарифа. — Зловещий выхватил шкуру, как полагается, и именно его рука бросила ее в круг!
Сверху вниз шах некоторое время смотрел на искаженные от напряжения, перепачканные пылью и кровью лица, но, наконец, поднял руку, призывая всех к молчанию:
— Мы постановили, что эта победа присуждается и Маймане, и Мазари Шарифу поровну. Игра же начинается с начала.
Чавандозы ждали. Нового козла необходимо было заколоть и обезглавить.
Всадники отдыхали в это время: те, кто был побогаче — сменили коней, другие утоляли жажду чаем, кто-то курил, а главы команд чавандозов наставляли игроков, чтобы теперь они играли не столько за себя, сколько за свою родную провинцию.
Урос и Джехол стояли в стороне от всех. В то время как Мокки обтирал бока коня, взгляд Уроса бесцельно блуждал по белоснежным пикам окружающих Баграми гор.
Разве же решение шаха было справедливым? Ладно. Плевать. «Все равно никто, кроме меня, не поставит штандарт победителя перед Турсеном.»
Шкура миновала уже второй столб. И снова, совсем близко от белого круга, она начала кочевать из рук в руки в толпе кричащих игроков, поднимающих тучи пыли.
Урос наблюдал за их борьбой издалека. Вновь проснувшееся хладнокровие удержало его от вмешательства. Но вот, какой-то чавандоз вынырнул из толпы. Без разбора раздавал он удары плеткой налево и направо, его лошадь кусалась и брыкалась, прокладывая ему путь.
И прорвавшись, он поскакал прямо к цели. Еще немного и он мог издать свой победный крик.
Но тогда Урос взмахнул плеткой и Джехол помчался, как стрела. Зря всадник из Мазари Шарифа пытался, как можно быстрей достичь халлала. Джехол уже догнал его.
И тогда Урос решил выполнить, самый красивый и самый сложный из приемов бузкаши.
В середине скачки он словно упал в пустоту, и удерживаясь лишь одной ногой в стремени — выбросил руки вперед. Он прицелился верно. Его ладони захватили тушу козла, он дернул ее на себя, и она оказалась у него в руках.
Теперь ему нужно было вернуться в седло и доскакать до победы. Для такого всадника как он, это было проще простого.
Но внезапно Урос почувствовал, что нога не хочет подчиняться ему. С неописуемым изумлением он понял, что конь тащит его по земле, словно мешок, в то время как его ступня все еще остается в стремени.
Ему нужно было лишь ухватиться за гриву Джехола и забраться в седло, но он не сумел сделать и это, словно между ступней и коленом не было вообще никакого соединения. Значит, это было что-то похуже простого растяжения, оно не помешало бы Уросу забраться в седло.