Грузовики продвигались вперед не быстрее верблюдов ведущих караваны, а всадники не обгоняли людей идущих пешком. Плохие дороги всех принуждали к одному темпу. Приближался перевал Шиблар, — единственный пролом сквозь исполинские скальные массивы Гиндукуша в этом месте. На высоте 3500 метров его должны были проходить все грузовики, все караваны и все массы людей, передвигающиеся между севером и югом Афганистана.
С одной стороны — отвесные скалы. С другой — обрыв. Гигантские бесформенные глыбы, что отломились от гранитных исполинов, каменные осыпи перекрывали дорогу. Она поднималась все выше, а ее крутые серпантины и повороты становились все опасней и страшней.
Погонщики мулов, руководители караванов, пастухи и их стада чувствовали себя здесь не очень хорошо. Воздух был разреженный и режущий, ледяной холод пронизывал все. Но все же их путь был менее опасен: словно цепочка муравьев тянулись они друг за другом вдоль скалистой стены этой дороги.
Другое дело грузовики. Путь лежавший перед ними был так узок, что бывало, они занимали всю его ширину, и их колеса касались неукрепленного, осыпающегося края обрыва. Одно неверное движение водителя, малейшая невнимательность, отказавший мотор или тормоза — и ржавые, потрепанные временем машины могли рухнуть в пропасть. Из-за своего груза, как обычно превосходящего все возможные нормы в несколько раз, на такой дороге управлять ими было еще сложнее. Но плюс к рядам мешков, пакетов, штабелям ящиков и коробов, тюкам, перевязанных грубыми веревками, грузовики несли свой самый тяжелый и непредсказуемый груз — людей.
На крышах, поверх мешков, на боках кузовов, и даже на их брезентовых крышах — ехали они. Плотно прижавшись друг к другу, часто лежа или сидя ютились они сверху: их потрепанные концы тюрбанов развивались на ветру, и каждый поворот, каждый толчок, приводил эту, непонятно каким образом сохраняющую равновесие, человеческую пирамиду, почти к полному разрушению.
В одном из грузовиков, на самой высокой точке такой удивительной пирамиды, сидел древний старик. Он ничего не сделал, чтобы оказаться на ее вершине и произошло это само собой, ибо он был так худ и легок, что плотные слои людей, сложившиеся здесь еще с самого Кабула, вытолкнули его наверх, словно волна, несущая на своем пенном крае невесомое птичье перо.
Поставив босые ноги на плечи одного соседа и сидя на плечах другого, он, не двигаясь, смотрел на медленно плывущие мимо цепи гор и пики Гиндукуша. Скалы, гребни хребтов, острые зубцы гор были серого, того самого древнего, самого беспощадного серого цвета. Мелкая пыль, напоминающая пепел погребальных костров, покрывала эти горы-гиганты. Каждый их гранитный выступ и каждый их острый скол, вплоть до ледников, лежащих на вершинах пиков бесстрашно целящихся в небеса.
