Жеребец остановился, его уши дрожали. Ничего не изменилось. Степь, под палящим солнцем, была по-прежнему бесконечно широка, ветра не было, и на небе ни облака.
Не двигался и Турсен. Колени, шпоры и плетка не делали ни единого движения.
Но инстинкт предупреждал коня о чем-то, и тело этого всадника стало вдруг для него чужим и враждебным.
Турсен кусал губы. «Как глупая баба, — думал он, — как Айгиз, плачу я по прошлому».
И Турсен вновь увидел себя на крыше дома. Но сейчас, этот непобедимый чавандоз стоящий наверху, насмехался и бросал вызов ему, только ему одному.
«Ну, давай же! Попробуй меня достать! Попробуй прыгнуть сюда, ты, хромающий паралитик! Ну, что же ты? Прыгай!» — кричал ему его двойник. А его сын, Урос, стоял рядом с домом, и смотрел на Турсена твердым, холодным взглядом.
Турсен пришпорил своего коня. Снова и снова хлестал он по бокам жеребца плеткой, и когда он помчался прямо на дом, Турсен повторял не переставая:
— Ты должен это суметь… Ты сможешь… скачи быстрее… быстрее! прыгай!!!
И конь, обезумев от боли и страха, превзошел самого себя, — он прыгнул так, как на самом деле прыгнуть не мог. Его брюхо было уже над крышей дома. Турсен почти победил. Но внезапно его пронзила боль в спине, она пришла так неожиданно, что Турсен на одно мгновение дернулся назад. Но этого было более чем достаточно. Конь достиг самой высокой точки прыжка, но большего сделать не мог. Он сумел лишь коснуться края крыши, и, избежав столкновения со стеной, невредимым соскользнуть вниз.
Дом, на который сейчас смотрел Турсен, показался ему вдруг невероятно высоким.
Конь под Турсеном дрожал. Подгоняемый шпорами и плеткой, ради желания хозяина, он показал все, на что был способен. Но теперь он был вымотан, на пределе своих сил.
Каждая новая попытка будет напрасной и глупой.
Турсен это знал точно. И все же…
Он развернул коня назад, отъехал на нужное расстояние и погнал его на дом снова… и снова… и снова…
Все более неточными стали прыжки коня, все более тяжелыми. Но словно одержимый дьяволом игрок, который поставил на кон все, до последнего афгани. — Турсен не сдавался. Он гнал его на дом вновь и вновь, пока измученный конь не сумел в очередной раз оторваться от земли и не натолкнулся на его стену.
Турсен проиграл. Он вновь взглянул на крышу. «Я должен был ее взять… В первый раз это почти получилось…»
Конь стоял, тяжело дыша.
«Я сам виноват, — подумал Турсен. — Урос был на моей стороне, он помог бы мне дальше»
Но тут он язвительно усмехнулся. «Урос! Он не смог даже на Джехоле, на лучшем из коней, выиграть шахское бузкаши!»