— Нет, я сам тебя раздену.
— Ты будешь пытать меня? — простонала Элли.
— Да, с удовольствием.
— Нет, я этого не выдержу.
— Не думал, что ты такая пессимистка.
Элли засмеялась было, но смех оборвался сам собой, когда Сандор избавился от последней детали одежды.
— Ты смотришь на меня, как маленький беленький кролик смотрит на удава.
— Скорее как на огромное падающее дерево.
Сандора это развеселило.
— Ты бесподобна.
Элли почувствовала, как в груди что-то сжалось, это всегда бывало у нее от приятного волнения. Было странно видеть его таким… Сандор, все еще улыбаясь, с нежностью смотрел на нее.
— Ты же знаешь, мы идеально подходим друг другу.
— Да.
— Но ты почему-то нервничаешь, дорогая.
— Немного…
— Посмотрим, чем я могу помочь, — сказал Сандор, приближаясь к ней. Чем ближе он подходил, тем быстрее колотилось ее сердце. Он остановился у края кровати и взял Элли за ногу обеими руками. Аккуратно снял босоножку и, держа стопу в ладонях, спросил: — А ты знаешь, что здесь у тебя находится множество точек удовольствия?
Элли покачала головой. Внезапно у нее в горле пересохло.
— Вот здесь, например.
Держа ее за пятку одной рукой, указательным пальцем другой Сандор провел по подъему стопы. Запрокинув голову, Элли простонала от удовольствия. Оно заструилось по всему ее телу от одного лишь прикосновения.
— Ну как? — поинтересовался Сандор тоном продавца одежды, спрашивающего, подошел ли размер.
Хватая ртом воздух, Элли была не состоянии ответить — вот она, точка, ты нашел! Сандор принялся массировать обе ее ноги, легонько надавливая между пальцами. Для Элли это были словно маленькие взрывы, расчищающие путь большой волне наслаждения, которая неумолимо надвигалась и была готова накрыть с головой. Ей было и странно, и удивительно хорошо лежать на кровати в одежде, в то время как обнаженный мужчина ласкал только ее ноги. Это было чем-то утонченным, доступным лишь ей, и никому больше. Эти изощренные ласки — только для нее.
Медленно его руки продвигались выше, исследуя каждый изгиб, каждую ямочку. Его внимательные пальцы не пропускали ни миллиметра, покрывая ее всю горячими прикосновениями, надавливая и поглаживая. Тело Элли отвечало на эти новые ощущения: вздрагивало, изгибалось, потягивалось. Напряжение чередовалось с абсолютным расслаблением.
— Ты прекрасна в своей страсти, — тихо произнес он.
— Никогда не испытывала ничего подобного, — выдохнула Элли.
— Я рад.
Элли тоже была рада — он дарил ей столько впечатлений. Но всегда приходит мысль, которая все портит. На этот раз Элли подумала — было ли это так особенно для него?