— А, так ты эксперт и по вину!
— У меня бар, разве ты не помнишь?
— Но ты ничего не пил в том клубе, где мы встретились.
Она сказала это таким тоном, будто поймала его на лжи. Он пожал плечами.
— Я начинал простым барменом. Среди барменов действительно много пьяниц. Я постарался не стать одним из них.
— Так что ты пьешь?
— Обычно виски. — Хотя это бывало крайне редко. Он снова поднял бокал, забыв о телекамерах, поскольку Марли овладела всем его вниманием. — Иногда вино, но только хорошее. — Он снова сделал глоток. Букет был сложным, вино — выдержанным. Вкус вина был подобен вкусу поцелуя, который он разделил с Марли вчерашним вечером. — А это вино хорошее, — добавил он.
Она прильнула к его плечу.
— Тебе здесь нравится?
— Да.
Ему действительно нравились свидания с ней. Нравилось, как она выглядела в этом необыкновенном платье. Как смотрела на него. Как улыбалась ему. Нагнувшись поближе к ней, он кивнул в сторону камер, намекая ей, чтобы она тоже улыбнулась, и Марли тихо рассмеялась.
— Это в самом деле неплохо, — пробормотала она. — Во всяком случае, безопасно. Ты со мной ничего не сможешь сделать, пока вся Америка смотрит на нас.
Он улыбнулся.
— Не будь так уж уверена в этом.
Она улыбнулась и, едва глянув в сторону камер, осмотрела ресторан.
Волшебное место. В зале росли настоящие деревья, и ветки, тянувшиеся к потолку, как и стволы, были увешаны гирляндами маленьких белых лампочек. Огромные воздушные шары янтарного цвета и цвета шампанского плыли над ними, качаясь среди веток, подталкиваемые потоком воздуха, текущего из искусно размещенных решеток, устроенных так, чтобы шары не опускались ниже трех метров. Белоснежные кружевные скатерти на круглых столиках опускались до пола, покрытого белым ковром, и трудно было разобрать, где кончается скатерть и начинается пол. Тонкой работы серебряные канделябры были развешены повсюду, а на столиках возвышались конические белые свечи. Все это создавало ощущение какого-то волшебства.
— Непривычная обстановка.
— Для меня тоже, — согласился он. Его глаза блуждали по ней. — Но не могу сказать, что мне не нравится. — Даже его черный костюм оказался удивительно удобным. Свободный в плечах пиджак с широкими отворотами и просторные элегантные брюки. Кэш мог бы обойтись без серебристого шелкового галстука, но этот следовало завязывать свободно, поэтому он чувствовал себя в нем комфортно. — Я ненавижу галстуки.
— Он делает тебя очень милым.
Ее замечание доставило ему больше удовольствия, чем следовало бы. Он дотронулся до ее платья. Ткань была легкая, словно воздушная.