— Черт, и ведь приготовят! — с досадой воскликнул сэр Клинтон. — А я рассчитывал, что они лягут спать. Тогда мы могли бы потихоньку вынести труп Мардена — если он убит, а я думаю, что так оно и есть. Зачем волновать людей, когда можно этого избежать? В Равенсторпе и так хватает сенсаций, незачем добавлять к ним сегодняшние.
Поразмышляв, он придумал выход из положения.
— Суть дела ясна, судебного расследования не будет — значит, насколько я понимаю, можно им рассказать. Я не буду выдавать то, чего не должен, — на этом этапе игры.
Он отбросил окурок и посмотрел на массивное темное здание Равенсторпа. Тут и там светились высокие окна.
— Наговорю им чего-нибудь, до рассвета продержимся. Потом они крепко заснут, и мы спокойненько вынесем труп Мардена. Избавим их от шока, это всегда благое Дело. Им незачем знать, что в доме еще один труп.
На крыльце сэр Клинтон обратился к Сесилу.
— Пойди закрой сейф. Не стоит держать его открытым без крайней необходимости. Я должен зайти в комнату Мардена. Вернусь через пару минут.
Поднявшись по лестнице, ведущей в спальни слуг, сэр Клинтон подошел к комнате камердинера. Дверь была заперта; он тихонько постучал, и ему открыл констебль. Он посторонился, пропуская шефа в комнату.
— Он убит, сэр, — шепотом сообщил констебль.
— Так я и думал, — ответил шеф.
— Его сперва одурманили хлороформом, — продолжал констебль, — у него на лице был комок ваты; а потом перерезали горло.
— Ну ясно, чтобы никакого шума, — кивнул сэр Клинтон. — Брэкли был мастером планировать все до мелочей, этого у него не отнимешь.
Констебль продолжал рассказывать.
— Мы поднялись сюда, как вы приказали, сэр, и когда услышали ваш свисток, прошмыгнули в комнату, чтобы его арестовать, но он был уже мертв. Было видно, что его убили совсем недавно. На этот счет у нас не было распоряжений, так что мы решили запереться и ждать вас. Вы же велели охранять его до вашего прихода, а так оно надежней.
— Вы приняли правильное решение, — сказал сэр Клинтон. — Самое верное. Вам придется прождать здесь до утра. Заприте дверь, и никому ни слова. Я устрою так. чтобы тело незаметно вынесли. А до тех пор — молчок.
Он подошел к кровати, посмотрел на труп и, кивнув па прощание констеблям, спустился вниз.