– Это один, – уточнил Олесницкий. – А прочие?
– А не было прочих. – И по губам Дмитрия скользнула насмешливая улыбка.
Поляки оторопели, уставившись на государя и переваривая сказанное. Затем они переглянулись. Ну да, загадка. Получалось, то ли царь нахально врет им, но уж больно твердый и уверенный тон для лжи, то ли говорит правду, но тогда…
– Это немыслимо – взять всю Эстляндию и часть Лифляндии токмо одним-единственным полком, – выпалил Олесницкий. – Тогда уж сделай милость, поведай, где ж она выискала такого воеводу, который со столь ничтожным количеством сумел овладеть многими каменными твердынями?! Мне б хоть одним глазком на него взглянуть – я б и то счастлив был.
– И впрямь неслыханное дело, – охотно подтвердил Дмитрий. – Вот потому ныне и мыслится мне, что тут непременно сказалась воля всевышнего, ибо без благословения божьего такого никто бы не возмог. А как уж воеводы исхитрились, о том лучше всего вопросить у наипервейшего из них, князя Мак-Альпина, герцога Эстляндского, кой ныне в посольстве состоит. – И он, кривя губы, иронично продолжил: – Мыслю, можешь без боязни не токмо одним, но и двумя очами на него подивиться, чтоб тебе вдвойне счастьица прибавилось.
Взгляды присутствующих тут же обратились в мою сторону. Признаться честно, от их обилия мне сразу стало как-то не по себе. Однако Олесницкий вопрошать не торопился – он лишь смотрел на меня, причем в глазах его появилось какое-то странное выражение. Полное впечатление, что он меня оценивал, прикидывая, как и что. Мог ли я овладеть городами? Нет, он явно думал совсем о другом. Спросить бы, так ведь не ответит.
Но пауза затягивалась, и я решил прервать ее, но пояснять стал не ясновельможным панам – еще чего, слишком много чести, – а Дмитрию:
– Вои у меня справные, государь, вот и одолел. А что до того, кому какой град принадлежит, так ведь карт у меня не имелось, вот и разошелся. Опять же и говор – что ляшский, что свейский – мне вовсе не ведом.
– Но потом-то неужто ты не вызнал, кому принадлежит часть градов, что ты взял? – не выдержал Олесницкий.
– Вызнал, – кивнул я, повернув голову в его сторону. – Конечно, вызнал. Вот только гонцы, отправленные к королеве по случаю очередной победы, к тому времени были уже далеко и вернуть их я не успевал. К тому же дело воеводы – брать грады, а не сдавать их, а уж кому они принадлежат и прочее, решать королям да императорам. – И я отвесил низкий поясной поклон Дмитрию. – Как надумает непобедимый кесарь в дружеском согласии с моей королевой, так оно и будет.
– Судя по твоим словам, князь, получается, что ты вовсе не упреждал ее? – мрачно спросил Олесницкий.