— Ищу кого-нибудь из котелков, — отвечаю я.
Черные шляпы-котелки вообще-то обычно носят торговцы. Но на Тисби такие люди появляются с одной целью — загрести побольше денег на перепродаже лошадей, участвующих в бегах. И у нас их пренебрежительно называют лошадниками. Иногда мальчишки надевают черные котелки, если хотят поважничать. Но их воспринимают просто как обычных балбесов.
— Я плохо тебя слышу! — кричит Томми.
Но я знаю, он все расслышал прекрасно. Он просто не может поверить в услышанное. Папа однажды сказал, что человеческие мозги часто воспринимают информацию избирательно. Но мне наплевать, что Томми прикидывается глухарем, так как я уже заметила шляпу-котелок — на голове того мужчины-гнома, который недавно держал пегую водяную кобылу.
— Спасибо, — говорю я Томми, хотя он не сообщил мне ничего полезного.
Я оставляю его и торопливо пробираюсь сквозь толпу, к гному. Вблизи мужчина не выглядит совсем уж коротышкой, но зато лицо у него такое, будто его несколько раз хорошенько двинули кирпичом, — пару раз для того, чтобы расплющить, и еще разок — чтобы подровнять.
Он с кем-то жарко спорит.
— Шон Кендрик! — выкрикивает лошадник, и мне это имя почему-то кажется знакомым, в особенности из-за того, что его произносят с таким презрением.
Надо сказать, что голос у обладателя котелка совсем не гномий. В нем слышится табачный хрип, и он жестко придыхает в начале слов.
— Ха! Да у него башка наполовину морской водой заполнена! Что он такое говорит о моих лошадях?
— Мне бы не хотелось это повторять, — вежливо произносит его собеседник.
Это доктор Халзал, с блестящими черными волосами, разделенными сбоку аккуратным пробором.
Мне нравится доктор Халзал. Он очень уравновешенный и рассудительный, и еще он подтянутый и аккуратный и напоминает мне скорее красивую картинку, чем настоящего человека. Когда мне было шесть лет, я хотела выйти за него замуж.
— Да он такой же бешеный, как сам океан, — заявляет лошадник в котелке. — Откажетесь — пожалеете потом!
— И тем не менее, — говорит доктор Халзал, — Боюсь, я вынужден спасовать.
— Она быстрая, как дьявол! — хрипит гном, но док- гор уже уходит, а его спина явно ничего не слышит.
— Извините… — окликаю я лошадника, и собственный голос кажется мне слишком тонким.
Гном оборачивается. Его украшенное усами лицо выглядит просто жутко, в особенности сейчас, когда он раздражен. Я пытаюсь собраться с мыслями, чтобы задать осмысленно звучащий вопрос.
— Вы занимаетесь пятеркой?
«Пятерка», или «пятые доли», — это еще одна вещь, которую я узнала от фантазирующих мальчишек. Это своего рода игра при хорошей ставке. Иногда владелец лошади может дать вам ее с одним-единственным условием: если вы выигрываете на бегах, он забирает четыре пятых выигрыша. То есть если вы не приходите первым, он ничего не получает. А если за вами победа… ну, тогда и на пятую часть вы можете купить хоть весь остров, если захочется. По крайней мере, можете купить большую часть Скармаута, кроме того, что принадлежит Бенджамину Малверну.