Кэрис изогнулась, отчаянно желая сбежать. Ей не удавалось сохранять спокойствие — ведь сердце Алессандро стучало, как барабан, ее волосы овевало его теплое дыхание, а объятия становились все более горячими.
Он заставляет ее испытывать то, что ей испытывать не следует.
— У нас уже есть Лео. Мы не…
Кэрис умолкла, поскольку вместо того, чтобы отпустить молодую женщину, Алессандро понес ее к брачной постели. Мгновение спустя она лежала на кровати, окутанная чувственным ароматом дамасских роз.
Кэрис машинально стала поправлять длинные юбки и фату.
Затем она взглянула наверх и замерла, увидев дикую страсть на лице Алессандро. Сердце ее бешено заколотилось.
— Ты ведь не против того, чтобы Лео был единственным ребенком, правда? — робко пробормотала она.
Алессандро смотрел на женщину, которая теперь по закону принадлежала ему, и чувствовал удовлетворение, какого не испытывал никогда.
Пока Кэрис шла к алтарю — воплощение восхитительной, холодной женственности, — он уже едва сдерживался. Пришлось приложить немало усилий, чтобы не перекинуть ее через плечо и не утащить в укромное место.
Алессандро неторопливо вдыхал аромат цветов и женщины, которая весь день сводила его с ума.
Проклятие! Карлотта проделала отличную работу. Платье подчеркивало каждый изгиб тела его жены. Он потерял покой с того момента, как увидел Кэрис в дверях церкви.
Когда они танцевали, он обнимал ее за талию, которая казалась слишком тонкой для рожавшей женщины, и его переполняло собственническое ощущение.
Не важно, что он не помнит их совместное прошлое. Главное — настоящее. Не в счет даже его сомнения по поводу ее верности. Сейчас имеет значение лишь отчаянное желание, которое он испытывает к молодой жене.
Подняв руку, Алессандро развязал галстук.
— Алессандро!
Он смотрел на нее столь страстно, столь лихорадочно! Как будто сдержанный, бесчувственный мужчина, которого она знала, уступил место первобытному дикарю.
По телу Кэрис пробежала восхитительная дрожь, хотя она изо всех сил старалась хранить благоразумие.
Ночь с Алессандро ничего не решит. Ведь он не любит ее.
Она зачарованно и с нарастающим ужасом наблюдала, как падает на пол его галстук-бабочка. Темно-оливковые пальцы расстегнули рубашку.
Кэрис попыталась отползти к изголовью кровати, но ей мешала длинная фата и пышные юбки.
— Что ты делаешь? Это не входит в условия нашей сделки. — Кэрис не осознавала, что говорит с придыханием и голос ее звучит провокационно.
— Наша сделка — брак, малышка. Теперь ты моя женщина. — Алессандро почти рычал, но это не насторожило, а восхитило ее.