Вид у Книвы был нерешительный.
— Но… А вдруг меня спросят, как ее зовут?
— Госпожа Веледа, разумеется. И не забудь каждый раз обязательно упомянуть, в котором именно hospitium можно найти эту госпожу Веледу.
Книва застыл, словно громом пораженный.
— Но, моя госпожа! Тебя станут осаждать и домогаться все мужчины в Бононии!
— Ничего, главное, чтобы в их числе оказался тот, который нам нужен. Смотри, Книва. — Я показал ему. — Вон там находится дворец и praesidium[85] легата Туфы. Видишь, сколько вооруженных до зубов стражников его охраняют: они стоят чуть ли не плечом к плечу. Мне надо каким-то образом попасть внутрь, только так я смогу убить — я имею в виду, только так я смогу помочь сайону Торну совершить убийство. Негодяй Туфа славится своим распутством. Я хочу, чтобы он прослышал о моих талантах в постели, только тогда он пригласит меня во дворец.
— Но, моя госпожа! — Книва буквально задохнулся, а затем горячо запротестовал: — Ты хочешь ради этого торговать собой? Ты… на самом деле?..
— Не принимай все так близко к сердцу! Просто распространи слухи, что я делаю это для избранного круга и за умопомрачительные деньги. Заверяю тебя, Книва, люди всегда готовы поверить сплетням о трезвеннике, который тайком пьет, и с такой же готовностью поверят, что самая благочестивая и спокойная женщина на самом деле — развратница. Требуется только искусно распустить слухи. Ступай, Книва, и расскажи об этом повсюду.
Почему-то я думал, что, поскольку Туфа является в Бононии легатом, долго ждать его появления здесь не придется. Но только спустя несколько дней после того, как я отправил Хрута и Эвига на запад, первый из них вернулся обратно, чтобы доставить мне в hospitium маленькую стопку деревянных табличек.
— Прошлой ночью… — сказал он, с трудом переводя дыхание, — факелы подавали сигналы… с северо-запада…
Я тут же принялся расшифровывать послание. Оно начиналось со следующих значков, которые изобразил Хрут: I III. Все понятно: это означало «первый ряд слева, третий факел справа». Стало быть, первая группа алфавита, третья буква в группе, а это указывало на руну «торн». Как и прежде, эта же руна упорно повторялась и здесь: «торн», «торн», «торн», — что, совершенно очевидно, означало «Теодорих». Затем последовало еще девять рун, которые уже не повторялись. У меня получилось: MEDLANPOS. Существовало несколько способов разбить эти руны на отдельные латинские слова, которые римляне, как вы помните, использовали в сокращенном виде. Слегка нахмурившись, я спросил у Хрута:
— Это все?
— Да, госпожа Веледа.