— Знаете, шеф, — ответил Сашок после паузы, — многое видел, но что бы так…. Зверь какой-то, не человек.
Таким образом, сами деньги канули в небытие. Не человек…. Но кто? Голос с его безжалостностью и особенным человеколюбием? Вот основной вопрос на повестке дня. Как быть с ним и его просьбой? Послать его далеко и надолго или все-таки, заняться делом?
Новое дело — всегда новые проблемы и, главное, эти проблемы разрулить верно. Тем более, когда задача поставлена Им. Человеком, который может многое испортить в жизни. Впрочем, человеком ли? Разве в силах человеческих знать так много? С некоторых пор у Немченко возникли по этому поводу сильные сомнения.
Конечно, лучше всего для решения новой задачи Голоса подошел бы Виктор Гарин.
Странный тип, со своим личным кодексом чести и долга, независящий ни от кого, профессионал высочайшего класса. Людей, подобных Гарину, Немченко не любил. Часто он просто не знал, как ими управлять, что доводило его до бешенства. В лучшие времена Вадим, не особенно задумываясь, шлепнул бы Гарина, но сейчас… Кто остался? Да никого, в общем… Одни тинэйджеры, которым еще очень многое предстоит… Наверное, Гарин действительно был лучшим из тех, кто оставался на сцене и мог решать сложные наболевшие вопросы.
Но иногда сбои случались и у него. А иногда Виктор Гарин просто не брался за работу.
— К черту, — решил Вадим. — Подумаем об этом утром.
Машина прошла через приветливо распахнувшиеся ворота, проехала мимо охранника и свернула на подъездную дорогу к дому. Сашок, угрюмой тушей высившийся на водительском сидении, молчаливо переживавший вспыльчивость шефа, неудачу на вокзале и четыре обожженных трупа, включил дальний свет.
— Зачем? — поинтересовался Вадим.
— Да бегают тут… Всякие… — буркнул Сашок. — Не успеешь…
Дом встречал зеленоватой подсветкой на стенах и тусклыми фонарями. В окнах гостиной горел свет.
— Ты вот что, — сказал Вадим, когда машина остановилась. — Проследи, чтобы в ангаре все чисто было. И гильзы… Там их штук пять должно было остаться.
— Я считал, — кивнул Сашок. — Девка, две — парень и две, — он сглотнул. — Толян.
— Тогда завтра в девять, — приказал Вадим, открывая дверь. — Ровно.
— Шеф, — вдруг сказал Сашок до того растерянным голосом, что Вадим в недоумении обернулся. — Мне Толян триста баксов должен был. Обещал отдать завтра. А теперь…. Как же быть, а?
Лицо Вадима посерело, глаза неприязненно сузились.
— Что?!
— Просто хотел уточнить, во сколько быть, — мгновенно среагировал Сашок. — Буду в половине девятого.
— Ага, — кивнул Вадим, отходя. — Тогда лучше в восемь.