— А внутренне?
Тарас нахмурился, и устало вздохнул.
— Короче, — сказал он, — ты хочешь или нет?
Максим с сомнением поглядел на капсулу.
— Это точно не наркота?
— Точно.
— Я ведь сделаю анализ.
— Точно.
Максим потер лоб. Пожал плечами, размышляя.
Петровский ждал.
— Я обещаю, что после успешного разрешения всех проблем, я — ваш, — произнес, наконец, Максим.
В салоне повисла тишина, даже «Энигма», тихо игравшая в динамиках машины словно притихла.
— Прислушиваешься, не грянет ли гром с ясного неба? — ехидно спросил Тарас и протянул ему руку с капсулой.
А Максиму на мгновение показалось, что глаза его странно блеснули в темноте — или это только показалось?
1
Дом казался старым, хотя еще, наверное, смог бы пережить еще не один год.
На первом этаже Иван с Галиной облюбовали себе убежище. Свили семейное гнездышко, где предавались любви, мечтаниям о лучшей жизни и нередким ссорам. Хозяйственная Галька сволакивала в него все, что попадалось под ее хозяйственную руку. Старый телевизор, сломанная стиральная машинка, которую Иван еле затащил по обветшалым ступеням, облезлые книжные полки. Все это складировалось в комнате побольше — «гостиной», как ее называла предприимчивая Галька. А спали они с Иваном в соседней комнате, чуть поменьше, денно и нощно охраняя накопленные богатства.
Устало пошаркивая натруженными ногами, Иван поднялся по скрипящим ступеням подъезда. С трудом отворил застонавшую дверь. Их квартира была первой справа, сразу за давно мертвыми облезлыми почтовыми ящиками.
Иван сдернул тугой засов и зашел в прихожую. Прислонился спиной к двери, отдыхая. События сегодняшнего дня вспоминались с огромным трудом. Словно воспоминания прятались за непроницаемой ширмой, сотканной почему-то из боли и страха.
Иван совершил сегодня нечто ужасное. Что-то такое, что делать было совершенно нельзя. Играл с огнем? Иван толком не помнил.
Из неприятно пахнувшей темноты раздался знакомый голос. Демон был на месте, он ждал Ивана. Он никому не даст его в обиду.
— Устал? — заботливо поинтересовался добрый друг.
— Да, — кивнул Иван, опускаясь на заскрипевшую табуретку в прихожей. Он блаженно вытянул гудевшие ноги. Поставил кейс в угол.
— Ты — молодец, Ваня, — похвалил демон. — Отлично справился со всем. И со всеми.
— А чего они сами…? — возмущенно вскинулся Иван.
— Верно, друг, верно. Они начали первыми. Однако прости, мне еще будет нужна твоя помощь.
— Сейчас?
— Позже, — успокоил его демон. — Хочу тебя пока попросить только об одном. Ты сейчас ляжешь спать, выспишься, накопишь силенок. Тебе, возможно, будут сниться страшные сны. Не верь им, Ваня. Верь только мне, понимаешь? Кто твой единственный друг, скажи?