Молодежь, подумал Вадим с оттенком зависти.
Первое что он сделал, спустившись, — налил себе полный стакан коньяка.
Немного посидел в полутемной гостиной, крутя стакан в пальцах, потом залпом выпил. Голова соображала плохо. Всю ночь ему снился какой-то странный сон. Он попытался вспомнить. Бесполезно.
Голос, подумал Вадим.
Проклятый Голос.
Это из-за него я совсем перестал спать.
Послать бы его к черту, подумал он с тоской. Пусть найдет себе другого мальчика на побегушках. А то взял привычку, тоже мне. Командует, как комроты на плацу.
Немченко налил себе еще и вдруг замер с бутылкой, ощутив стремительные ледяные мурашки по спине. Его взгляд уперся в темный угол большой гостиной между телевизором и шторами, прямо напротив него. Лунный свет, льющийся через окно, заливал тот конец комнаты нереальным серебристым светом, и Вадиму показалось на секунду, что кресло в углу не пустует.
— Во, черт, — вслух сказал он, отставляя бутылку. — Ну, надо же.
Звук собственного голоса развеял сомнения.
Немченко облегченно выдохнул и поднял стакан.
— Не стоит, — сказал кто-то из темноты.
Вадим замер.
За мгновения в его голове промелькнул целый вихрь мыслей. Но самая первая, правильная, — второй пистолет лежит в шкафу над холодильником. На ней он и решил остановиться.
— Здравствуй, Вадим, — произнес некто из темноты снова и Немченко облился холодным потом.
Так обычно говорил с ним Голос.
2
Сидящий в кресле появился из темноты и, в лунном свете, лицо его показалось жутким, кошмарным, нечеловеческим. Опухшее, синеватое, с черными провалами заплывших глаз и тонкой линией искривленного рта. Вся левая сторона лица была черной, словно испачканной в грязи. Лицо ночного гостя Немченко узнал бы из тысячи. Это был он, вчерашний мертвый парень, на которого бесполезно потратили два часа.
Вадим швырнул стакан на пол, ощущая, как правая щека нервно задергалась. Толстый ковер погасил звук.
— Мы никогда с тобой не разговаривали, — сказал мертвый парень с ненавистными Вадиму интонациями Голоса, — вот так, лицом к лицу. Я решил, что такую несправедливость пора исправить. В особенности учитывая, как прошел наш с тобой последний разговор телефонный. Мне не понравилась его концовка.
Вадим откашлялся. Все-таки Голос в облике мертвого парня гораздо лучше, чем парень, самостоятельно восставший из могилы и прибывший к своему убийце с ночным визитом.
— А что — концовка? — нашелся Вадим. — Разговор, как разговор. И, кстати, вряд ли это твое лицо.
— Но передо мной ведь тоже не ты, — усмехнулся Голос. — Или ты? Поджатые губы, трусливо бегающие глаза, нервный тик…. Ты смел лишь в окружении своих бойцов?