— На твоем месте, не был бы так уверен, — усмехнулся я и поморщился. Одно ребро мне всё-таки сломали, сволочи.
— Ну и дурак.
Он подождал пока мне освободили руки и протянул пачку.
— Закуривай. Думаю, что от рака легких мы умереть не успеем.
Несколько минут мы молча курили. Следователь стоял позади меня, словно боялся, что я сейчас возьму и брошусь на своего начальника. Или бывшего начальника? Чёрт знает…
— И что это за кобеляж при аресте? Тебе, что, трудно было встать на колени?
— Ты слышал о капитане Данжу? «Одноруком».[41]
— Не приходилось.
— Тогда не поймешь…
— Оставь нас, — Виктор посмотрел мне за спину.
— Но…
— Я неясно выразился?
— Да, конечно, — стушевался следователь.
Хлопнула дверь и в кабинете стало тихо. Виктор молча курил, рассматривая меня, словно интересного зверька, случайно попавшего ему в руки.
— И что прикажешь с тобой делать, Нардин?
— Выдать премию и отпустить в отпуск, — криво усмехнулся я. — Для поправки здоровья.
— В отпуск, говоришь, — разделяя фразу на слова, произнёс он. — Можно и в отпуск. А можно и расстрелять.
— За что?
— Чтобы не лез, куда не просят.
— Дело твоё…
— Ладно, Нардин… Никто тебя стрелять не собирается. Пока что, — он поднял на меня глаза и повторил, — пока что не собирается.
— Хорошее начало.
— Какое есть. А теперь, слушай внимательно…
Я вернулся в свою комнату на рассвете. Спустя две недели, после того, как мы с Каримом попытались проникнуть в ангар. И внутренний голос, дьявол его раздери, подсказывал, что нам несказанно повезло.
Прошёл мимо спящего на стуле консьержа, поднялся по лестнице и открыл дверь в комнату. В одном из кресел, стоящем у окна, накрывшись камуфляжной курткой, спал Шайя. Скрестив руки на груди и закинув ноги на журнальный стол.
— Привет, старик! — я устало опустился напротив него.
— Медведь? — он приоткрыл глаза и сонно посмотрел на меня.
— Нет. Генерал де Голль, собственной персоной. Тебя давно выпустили?
— Вчера, поздно вечером, — Карим выпрямился и потёр руками лицо. — Извини, что вломился без приглашения, но меня, как выяснилось, выселили.
— Как так?!
— Так, — Шайя пожал плечами, с хрустом потянулся и зевнул. — Отказали, понимаешь, в номере. Мол, извольте валить к чёрту, monsieur Карим. Вещи, надо отдать должное, вернули. Только оружие забрали. У тебя сигареты есть? Мои ещё в камере закончились, а в бар идти лень.
— Что за бред? Кто мог выселить сотрудника Службы Безопасности? — я вытащил из кармана пачку сигарет и зажигалку. — Держи.
— А ты уверен, что нас ещё не уволили? — покосился мой друг и жадно закурил. Несколько минут мы молчали, потом Шайя выпустил струйку дыма и неторопливо продолжил. — Я думал, что и тебя выбросили. Вот и решил зайти, вещи забрать, чтобы не пропали. Прихожу, выясняется, что тебя никто и не думал выселять. Делать было нечего, — пришлось у тебя ночевать. Хотел завалиться в гости к одной подружки, но потом передумал. Плохо это — идти к женщине, когда от тебя пахнет тюрьмой. Ладно, это всё досадные мелочи жизни, — отмахнулся он, — что там с твоей уверенностью?