— Не думаю, что выберу княжну Астмик, — сказал Марк. — Из нее вышла бы прекрасная королева, но… Нет, не думаю, — он покачал головой и встал. — Поздно уже, однако. Пора спать, дядя.
Илларий пристально посмотрел на племянника.
— Это из-за пятна на ее имени, или из-за чего-то еще? — спросил он; Марк снова покачал головой:
— Из-за чего-то еще.
Отец Илларий и Лука попрощались, вышли.
Балк тоже собрался уходить, но король остановил его:
— А ты почему молчишь, Балк? Тебя не удивляет мое решение жениться на горянке?
Балк пожал плечами:
— Не удивляет. Меня скорее удивляет то, что ты еще не женился. И ты ведь увлечен княжной Астмик, признай!
Марк медленно, тщательно подбирая слова, сказал:
— И да, и нет. Она нравится мне, более того, я восхищен ею, но не так, как если бы хотел ее в жены или даже просто как женщину. Вот-вот, — оживился он, — я не вижу в ней женщину, желанную женщину. Впрочем, какая разница? Из нее вышла бы прекрасная королева, но из нее никогда не выйдет невестка для моей матери. Ты понимаешь, о чем я?
Теперь задумался Балк.
— Нет, не понимаю, — после минуты или двух молчания признался он. — Она горда, умна и тверда; если в ком и могла бы встретить твоя мать достойную соперницу, то в ней.
Марк сморщился.
— Ты забыл о другой умной, гордой и твердой женщине. Ты забыл, чем кончилась попытка поместить под одной крышей королеву-мать и Регину. И я не уверен, что…
Тут Марк замолчал. Одно дело — подозревать свою мать в убийстве своей же жены, и совсем другое — высказать эти подозрения вслух, даже в присутствии самого преданного и верного друга.
— Ей не хватит гибкости, это ты хочешь сказать? — спросил Балк. Он давно уже умел понимать короля без слов.
— И это тоже. Нет, я присмотрел себе другую невесту. Тоже хорошего рода, и, думаю, ты одобришь мой выбор.
Балк удивленно посмотрел на короля. За долгие тридцать лет дружбы он изучил своего государя так, как не всякая мать знает своего ребенка, и прекрасно знал, как себя ведет влюбленный Марк. Марк был увлечен Астмик, это Балк заметил, но вот влюбленности в кого-то другого…
— Дочь Варгиза, — ответил Марк на невысказанный вопрос.
Балк не смог сдержаться:
— Ты с ума сошел! Она же еще ребенок!
Марк нахмурился.
— Ей уже шестнадцать, а горянки созревают раньше наших девушек. Но даже и у нас шестнадцать лет — вполне подходящий возраст для замужества. Насколько я успел заметить, она хороша собой, неглупа, порывиста, что доказывает ее темперамент; к тому же слишком молода, чтобы королева-мать увидела в ней угрозу своей власти. Ты ведь понимаешь, Балк, не ко мне ревнует королева моих жен — к королевской власти. Что до твердости этой девочки — ты же сам прожужжал мне все уши о ней. А по молодости лет ей достанет и гибкости. Варгиз не откажет мне, я знаю. И мы сможем держать свои войска в самом сердце Айкастана — в Красной крепости. Не могу же я оставить без защиты земли моего тестя!.. — король Марк коротко хохотнул и положил тяжелую руку Балку на плечо.