Когда ткань все же поддалась насильнику, принявшемуся стаскивать с себя бриджи, раздался едва слышный шорох, и за спиной увлекшегося своей жертвой Карла появился еще один человек.
- Вам, что, трудно выполнить простой приказ, - воин со шрамом на лице, тот, что советовал предводителю отряда избавиться от девушки, презрительно скривился, глядя на сверкающие в ночном сумраке ягодицы Карла, рычавшего и отчаянно бранившегося от возбуждения. - Что ты смотришь? - Воин взглянул на Барга, только пожавшего плечами в ответ.
Карл, поглощенный процессом, не понял, какая сила взметнула его вверх, как не понял он, почему вдруг оказался лежащим на спине в нескольких шагах от своей жертвы. А Витар спокойно вытащил из-за голенища сапога кривой нож, и, рывком запрокинув растянувшееся на земле Хельме голову, плавным движением перерезал ей горло.
- Паршивые собаки, - воин навис над затравленно уставившимся на него Карлом, сжимая в руке клинок, с которого капала еще горячая кровь убитой девушки. - Вы хоть что-то можете выполнить в точности.
- Прости, Витар, - Карл всхлипнул, зная, что может остаться здесь же, рядом с зарезанной селянкой, если правой руке их вождя взбредет в голову, что отряд ничего не потеряет, лишившись такого бойца. Тому, кто только что хладнокровно перерезал горло юной девушке, не составит ни малейшего труда оборвать еще одну жизнь. Уж это Крал понимал превосходно. - Демоны попутали. Прости, друг!
Витар еще раз смерил пытавшегося отползти в кусты наемника презрительным взглядом, и, не произнеся больше ни звука, развернулся и направился в лагерь. Неудавшийся насильник, опираясь на протянутую Баргом руку, поднялся с земли, отряхнув одежду от приставшего к ней лесного мусора, подтянул штаны и двинулся следом. Он старался не смотреть на лежавшую в луже собственной крови девушку.
А где-то далеко на юге, по раскинувшемуся на сотни лиг древнему лесу, осторожно, стараясь ничем, ни малейшим шумом не выдать своего присутствия здесь, пробирался охотник, подкрадывавшийся к своей жертве. Он был насторожен, жадно вслушиваясь в доносившиеся из изумрудных зарослей шорохи, ноздри его улавливали любой, едва различимый запах, ибо от осторожности и внимания зависело сейчас, вернется ли охотник с добычей и почетом в свой дом, или же зверь, избранный жертвой, окажется удачливее.
Охотник не был человеком, ибо что мог делать человек средь заповедных рощ И'Лиара, лесного королевства эльфов. Здесь, в этих зачарованных кущах, уже много веков не ступала нога чужака, и Перворожденные правили этим краем безраздельно, жестоко отвечая на любые посягательства воинственных соседей.