В спину почувствовала
лёгкий толчок. Не оборачиваясь, она отвела руки назад и обняла того, кто
ткнулся ей в спину. Дочь-любимица, Татьяна.
– Когда мы едем на фронт
к иконе?
Александра Фёдоровна
обернулась к ней:
– Завтра. Знаешь, о чём
я сейчас вспомнила?
– Знаю. Когда ты об этом
вспоминаешь, у тебя всегда такое лицо. Я тоже это всё помню. Сегодня почему-то
другое вспомнилось. Когда праздновали трёхсотлетие нашего дома и десятилетие
Серафимова прославления, я спросила у Папа, что он сегодня записал в свой
дневник. Он мне молча дал прочесть. И там было написано: "Та же толпа, что
кричала – Осанна! – через три дня кричала – Распни Его!"
Александра Фёдоровна
молча погладила волосы дочери и сказала:
– Идите, собирайтесь. А
перед дорогой акафист прочитаем.
*Элла – великая княгиня
Елизавета Фёдоровна, сестра императрицы.
*Каляев – убийца
великого князя Сергея Александровича.
*Эрнст – брат Александры
Фёдоровны.
III
Начальник Генерального
штаба германских вооружённых сил, а также фактический их главнокомандующий,
генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург сидел в своём кабинете и ждал
последней сводки с главного Восточного фронта, хотя он и так знал, что ничего
утешительного в них не будет. С прошлого, победоносного для германского оружия,
года обстановка резко изменилась. Стратегическая инициатива медленно но верно
переходила в руки противника, наступать германские войска уже не могли, могли
только обороняться. И хотя оборона была прочная, но русские в темпе доселе
невиданном наращивали свой наступательный потенциал. Сейчас германская оборона
готова к любому удару, но что будет потом?
Вошёл начальник
оперативного отдела, положил сводки на стол и чему-то ухмыльнулся.
– В ваших сводках есть
что-нибудь весёленькое, полковник? – невесело спросил Гинденбург.
– Во фронтовых сводках
ничего особенного, экселенц, мелкая возня и такие же перестрелки местного
значения. Из ставки противника любопытное известие: их верховный
главнокомандующий принял очередное стратегическое решение, так сказать,
очередной церковно-азиатский демарш-выверт...
– Ирония хороша,
полковник, когда под ней есть основание. С тех пор, как русский Император стал
верховным Главнокомандующим, мы не продвинулись ни на сантиметр! Мы прекратили
наступать и зарылись в землю!.. Так что за выверт?
Несмотря на нагоняй,
полковник продолжал ухмыляться:
– Икону их главную везут
на их Юго-Западный фронт. Вместо пушек и снарядов, – ухмылка разрослась ещё
шире, – всё время забываю... Владимирская. В Успенском соборе висит.
– И что всё это значит
по-вашему?