Внимательно слушавший Аскани подал голос:
- Властью герцога повелеваю: булку вернуть девочке. Пять серебряных монет за оскорбления и ложное обвинение - ей же. Штраф в казну герцогства - пятьдесят золотых. Булочнику десять плетей у позорного столба в назидание. Пекарню проверить - если найдутся ещё оболганные - честно расплатиться с ними за работу и отпустить. И, да, вынести предупреждение - ещё один подобный случай, и штраф составит триста золотых.
"Вот тебе прямая польза от чтения мыслей", - улыбнулся Ас мне краешком рта.
Хрукс взвыл. Росс с Аскани переглянулись и вздохнули - застряли мы сегодня в этом участке!
Приказ снова писал Аскани. А Росс занялся Элией, так звали потерпевшую. И стало понятно, чем она заинтересовала лорда Йарби - у двенадцатилетней худышки с драным подолом был слабенький пока, но Дар. Оказалась, что она уже год как сирота, до недавнего времени ухаживала у родственников за старенькой бабушкой, но после того как та умерла, стала не нужна. Нового места пока не нашла... и вот случилось такое.
- Что у тебя есть магический Дар, знаешь?
- Да, у мамы был... она учила чуть-чуть. Я и читать, и даже писать немного умею! - и, воспрянув духом, вскинула на Росса серые глаза: - Дяденька лорд, а вам прислуга не нужна?
- Прислуга - нет.
Девочка поникла.
- Но ты можешь поступить ко мне в школу в Китовом Киле и обучаться грамоте и магии за государственный счет. Посмотри, - показал на строчащего за столом Аскани и подпирающую стену меня, - вот мои ученики второго года обучения. Хочешь стать такой?
- Хочу! Куда надо идти? - Элия встряхнула светлой челкой и преданно уставилась на Росса.
- До трактира "Синяя селедка" одна доберешься? Спросишь Митрона, сошлешься на лорда Йарби. Скажешь, чтобы накормили. Вечером растолкую, как тебе быть дальше.
* * *
Мы так умотались за день, что вечером было уже не до танцев. А ночью я проснулась оттого, что обычно спокойный Аскани стонал во сне и метался по кровати. Зажгла свой мертвецкий светлячок - ох, рот сжат, волосы спутались, на лбу - капли пота. Поднесла ладонь - пощупать лоб, он тут же схватился мертвой хваткой за мою руку. "Мама... мама... не уходи... не умирай!" Голос был как и не его - тонкий, неуверенный, детский. Дурной сон? Из-за того, что пришлось пережить сегодня, потому что я не сумела себя защитить сама? Сдвинулась к изголовью кровати и, прислонившись к стене спиной, положила черноволосую голову себе на колени. И стала утешать и укачивать, как маленького, гладя волосы и тихо шепча, что всё хорошо, пока лицо не стало снова спокойным.