Он и впрямь имел все основания быть довольным своим жильем. Во-первых, комната его имела два выхода. Один парадный, через коридор, куда выходила и дверь комнаты его хозяев. Второй — на террасу, крыльцо которой выходило прямо в небольшой густо заросший сиренью садик. Покосившейся калиткой в невысокой ограде садика, казалось, никто не пользовался. Но стоило отодвинуть заржавевшую щеколду, и калитка беззвучно открывалась прямо в глухой, весь заросший сиренью переулок. Курт Кох мог приходить и уходить из дому в любое время, и никто не знал об этом.
В комнате была еще одна дверь. Правда, о существовании ее знали только Курт Кох, хозяйка и ее сын. Скрытая большим ковром, дверь вела в крошечный чуланчик. Там едва помещался стул и небольшая тумбочка. Тумбочка легко сдвигалась, под ней — лаз в небольшой подвал.
А если бы собутыльники веселого Курта Коха могли заглянуть в квартиру господина обер-лейтенанта так часиков в шесть утра, они могли бы увидеть много неожиданного для себя. Фрейлен Лиза, приподняв ковер, скрывалась за маленькой дверцей и вскоре уходила с небольшим чемоданчиком в руке, а еще немного погодя, в эфир летел торопливый говор морзянки.
Курт Кох, расстегнув китель, расхаживал по комнате. Потом опять появлялась Лиза и, подойдя вплотную к Курту, что-то говорила ему. Слегка барабаня пальцами по столу, он внимательно слушал. А если Лизы не было вечером, то утром, как всегда беззаботный, сияющий Курт обязательно заходил в ресторан и, преподнося девушке какой-нибудь пустячок, просил ее выйти с ним. Во дворе он, сжимая руку девушки, склонившись к самому ее лицу, шептал, видимо, какие-то фривольности. А Лиза, пожимая плечами, хохотала, время от времени приговаривая:
— Ах, господин обер-лейтенант, вы шутник…
Потом Курт Кох, насвистывая что-то легкомысленное, шел к себе в интендантское управление. На лице его было написано полное довольство собой и всем окружающим.
Глава шестая
НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА
Утром Курт Кох зашел в ресторан. Полукруглый с большими венецианскими окнами, за которыми плескалось море, зал был почти пуст. Заняты всего два столика. За одним из них сидел Бергер с секретаршей Вадлера Людмилой Зембровецкой, за другим — сам Вадлер. С ним тоже была женщина. Она сидела спиной к входу, и лица ее Курт Кох не видел. Но темные волосы, собранные в тугой валик, низкий, грудной спокойный голос, плавный жест руки, которым женщина сопровождала свои слова, все это показалось Румянцеву знакомым. Он не остановился, как всегда около буфета, поджидая Лизу, а прошел к столику Бергера, на ходу небрежно кивнув Вадлеру. Тот поморщился, однако на приветствие ответил. А Курт Кох, подойдя к Бергеру, хлопнул его по плечу, сказал комплимент Зембровецкой и полуобернулся в сторону двери, идущей в раздаточную. Теперь лицо собеседницы Вадлера было видно. Он узнал ее сразу.