— Вы говорите о борьбе, генерал. Но ваш Советский Союз развалился больше по экономическим причинам. Сработал принцип естественного отбора.
Генерал поморщился.
— Союз развалился из-за комплекса причин. Экономические трудности, доморощенные дураки на высоких постах, и — не в последнюю очередь — вмешательство извне. Вспомни мировые кризисы, которые время от времени сотрясают экономики развитых стран. В тридцатые годы, во время великой депрессии в США были очень популярны коммунистические идеи. Представь, что тогда кто-то приложил бы целенаправленные усилия для развала этой страны? Если бы это случилось, детям бы сейчас рассказывали, что нежизнеспособной системой был капитализм.
— История не знает сослагательного наклонения.
— Верно. И именно поэтому никогда не возможно разобраться до конца, кто же все-таки был прав, — победитель, или побежденный. Насытившийся, или тот, кого съели. История — шлюха. Она знает только то, что ей дают знать. Ее пишет тот, кто оказался сильнее.
— Ну допустим. — Пожал плечами Домиан. — Но вас не смущают такие милые вещи, в истории столь любимой вами родины, как тоталитаризм, переполненные лагеря, миллионы невинно замученных. Люди, трясущиеся по ночам в ожидании приезда картелей в черных машинах…
Генерал вздохнул.
— Я уже сказал вам, Домиан, что историю пишет победитель. Сейчас победитель пишет про нас вот такую историю. Расстрелы, лагеря, машины… Это-то меня и пугает больше всего. Не то, что мы проиграли. А то, что враг промывает мозги нашим детям, рассказывая им, каким дерьмом была их страна. Но кто, кто учит нас как жить? Англия? — Та самая, которая в свое время раскинула щупальца колониальной империи, давя в крови всякие попытки неповиновения, и в которой задолго до гитлеровской Германии изобрели концлагеря. США? — То самое, где сегрегация негров продолжалась до шестидесятых годов, где маккартисты травили людей только за подозрение в коммунистических взглядах; то самое, которое во Вторую Мировую отправило своих граждан, у которых была хоть часть японской крови, в спецлагеря, и которое сейчас забамбливает в каменный век любую страну, рискнувшую оказаться с ней несогласной? Может быть, Франция? — Которая тоже была колониальной империей и на своем закате учинила бойню в Алжире, уничтожив там около тридцати пяти процентов от восьмимиллионного населения… Кто еще поучает нас? Где хоть один «учитель», который не замарал руки в помойке мировой истории? Советский строй просуществовал всего семьдесят лет, — больше ему не дали. Кто знает, в какое общество он мог превратиться? — Генерал качнулся на стуле, забывшись оперся о раненную ногу, поморщился. — И вот — Союза больше нет. И все вокруг твердят, что мы с Америкой партнеры. Вот только никто не может вразумительно объяснить, — в чем. Постепенно Россию обкладывают базами НАТО и противоракетной обороны. А когда это будет закончено, начнется следующий этап. Окончательное разделение России на мелкие удельные княжества. Я родился и вырос в Новгороде, Домиан. Это старинный русский город. И я бы вовсе не хотел умереть в гордой, суверенной, и независимой ото всех — кроме хозяина — крошечной «Новгородии».