Космонавты живут на Земле (Семенихин) - страница 17

— Слышь, Матрена, — обращалась старуха с кирпичным лицом к своей соседке, — а это правда, что Аленка из-за сынка со своим агрономом разошлась?

— Болтают, правда.

— Вот аспид треклятый! И что это за молодежь такая растет! Нешто можно, чтобы сын лишал свою мать последнего бабьего счастья? Если бы не он, чего бы им не пожить. Алена еще в годах и телом справная. Агроном этот тоже серьезный и обстоятельный.

— Да полно тебе брехать, — подходя к колонке и со звоном снимая с коромысел ведра, резала ее под самый, что называется, дых костистая, с басовитым голосом соседка Гореловых, пятидесятилетняя Аграфена, всегда миловавшая и жалевшая Алешку, — жмот жмотом твой агроном! Мало того что примаком в дом ихний вошел, так еще в ежовых рукавицах держать всех решил. Почти ни копеечки на хозяйство — все свои оклады в сберкассу норовит сносить. Кому такой колорадский жук, спрашивается, нужен?..

Разговоры эти долетели и до Алены Дмитриевны. Оставшись в одиночестве, она первое время как-то потускнела, пригорюнилась, но потом отошла и стала еще сердечнее относиться к сыну. Алешка, чувствуя себя виновником происшедшего, не знал, как ей только угодить. Он и на базар сам бегал, и воду носил, и с курами возился, и даже полы научился мыть.

Осенью ушла Алена Дмитриевна из полевой бригады на курсы счетоводов, а потом стала работать в совхозной конторе, до которой от их домика рукой подать. Незаметно бежало время. Сын по-прежнему хорошо учился, слыл среди школьных учителей справедливым и рассудительным.

Был он уже в седьмом классе, когда вспыхнула у него страсть к рисованию. Мальчик стал посещать школьный кружок, приходил оттуда поздними вечерами. В маленькой его комнатке появились краски, холсты и даже этюдник. По ночам при тусклом свете электрической лампочки Алеша так разрисовывал классные стенгазеты дружескими шаржами, что, уходя на работу, мать не могла смотреть на них без улыбки. Часто уходил Алеша то на Покровский бугор, то в городской сад или на совхозные поля с альбомом и карандашами, чтобы сделать наброски.

Однажды, когда он уже спал, Алена Дмитриевна, покончив со стиркой, присела к маленькому столику, заваленному учебниками, и раскрыла один из его альбомов. Первый же карандашный рисунок заставил ее заинтересоваться. Возле водоразборной колонки стояли несколько женщин, и она тотчас же узнала высокую Аграфену, ее соседку Дуняшку, даже ее дворового пса, прозванного за свою черноту Вороном. Перевернула страницу — там комбайн на косовице и знакомый им дядя Федор на рулевом мостике. Еще страница — Волга и пароход, плывущий под высоким правым берегом.