Я дрался на По-2. «Ночные ведьмаки» (Авторов) - страница 19

Вылет получился удачный. Правда, наш технарь ругался на чем свет стоит: «Почему столько дырок?!» Я говорю: «Петрович, скажи спасибо, что живыми вернулись». — «Это точно! Я богу молился за вас!» Хороший человек, все войну со мной прошел. В начале 43-го он мне котенка подбросил. Я тогда был замом комэска, но получилось так, что комэска у нас не было. Фактически эскадрилья моя. Куда-то мы перебазировались. Гряз, дождь. Выруливаем на старт по звеньям. Я впереди. Распоряжается на старте заместитель командира полка по летной подготовке. Машет флажком, скорей давай. А тут мне с задней кабины по плечу стучат, остановись. Мало ли чего — я остановился. Он выскакивает из самолета, куда-то отбегает и бегом обратно. Принес маленького серого котенка. Прилетели на новое место базирования, и у меня оказался котенок. Пока он был маленький, летал вместе со мной на задания. Привык, знал, что его место в комбинезоне за пазухой. Как-то летали ночь. Утром куда-то надо срочно перебазироваться. Не жравши, не спавши, чуть живые. Перебазировались на какую-то площадку среди леса. Затащили свои самолеты в лес, замаскировали. Кот походил, походил и ушел. Я лежу под крылом, засыпаю, и вдруг по мне кто-то идет. Пришел кот и принес мне мышь. Сидит и показывает, муркает. Как я был благодарен этому коту! Мышь я есть не стал, только его погладил. Потом я его пристроил на кухне. Нам, «двенадцати апостолам», в столовой обычно накрывали отдельный стол. Всем выдавали по 100 граммов, а у нас стоял графин. Кушай, сколько хочешь. Так он у нас стоял и стоял, мы не пили — так уставали, что не хотелось. Куда там, и так свалишься. К нам эти официантки, хорошие девки, имели особое расположение. И вот кота я им сплавил.

— БАО у вас был постоянный?

— С Курска и до конца войны. Прекрасный был батальон, хорошая обслуга. И мастерские отличные, и снабжение прекрасное. Начальником боепитания был одессит Жора, «одесский жулик», как мы его называли. Красавец парень, чернявый, с тонкими усиками. Он все шутил: «Вас обслуживать, хуже дела нет! То ли дело мы «пешки» обслуживали или ДБ — это же самолеты! Две тонны им подбросишь, нагрузишь, а потом сутки отдыхаешь. А у вас?! 20Ü килограммов подбросил, через полчаса опять грузи. Вы, как мухи тут летаете!»

А за тот вылет на склады нам с Колей по Красному Знамени дали. Это у меня уже вторая награда была. Первая награда — медаль «За отвагу»… Ну это с приключениями… Рассказать?.. Да, ну… Когда летали в Подмосковье, то нас бросали по всему Западному фронту. В какой-то момент нам приказали поддерживать «партизан», а по сути, окруженные воинские части и к ним примкнувших партизан. Этот отряд мы снабжали боеприпасами, харчем, медикаментами, а оттуда вывозили раненых. Как-то на рассвете все улетели, а я на взлете не вытянул, наехал на кусты, винт побил. Взял раненых, а оттепель, снег рыхлый, и еще не то мастерство было. В общем, винт разбился. Самолет Феди Маслова был подбит. Он тоже остался. Командир эскадрильи старший лейтенант Брешко (фамилия изменена) улетел, пообещав доставить винт. А тут «мессера»… Они сожгли Федин самолет, а потом и мой. Так я с механиком и Федя остались у партизан. Командир партизан говорит: «Ребята, чтобы перейти линию фронта, на лыжах надо пройти километров двадцать-тридцать». Ребята на лыжах ходить не умели. Что делать? Не одному же идти! «Тогда идите на запад. Тут километров через двенадцать начинаются позиции окруженной 33-й армии. К ним летают самолеты. Вы улетите». Мы уже собрались уходить. Он говорит: «Подождите, я вам справочку дам». Написал нам справку, произведя нас в большие чины — майору Маслову и майору Михаленко. Тогда как я — старшина, а Федя — младший лейтенант. Печать, все, как полагается, подпись «полковник Петров». Я думаю, что он такой же полковник Петров, как я Иванов. Мы пошли в 33-ю армию. Шли по колено в снегу. Очень тяжело, долго и голодно. Дошли до наших. Нас направили в деревню, где располагались тыловые службы армии. Зашли в избу. Федя свалился прямо у стенки — уже ходить не мог, до того устал. Он же маленького росточка, худой, тощий. Изба — одна здоровая комната с печкой. В центре комнаты — большой стол, на столе самовар, всякие яства — окорока, колбаска, коньяк. Нам даже никто не предложил! Когда заикнулся о еде, начпрод заявил: «Ваши аттестаты?» — «Кто же берет на боевое задание аттестаты?!» — «Нет аттестата — нет харча». Сами сидят, жрут, а мы, обессиленные, свалились около стены. Видимо, тут находилось все тыловое начальство. У них был аэродром и свои По-2, которые летали на Большую землю. Говорю: «Хоть как-то помогите нам. По одному вашим самолетом отправьте». — «Самолеты не для вас. У нас полно своих задач». Что тут сделаешь?! На мой взгляд, в этой армии произошла измена. Вся армия доходила от голода, а эти жрали яства. Потом, рядом в сарае, было полно боеприпасов. Я сам их видел! Приходили командиры, просили снарядов, а им говорили, что нету.