— Это да… Как я выступил?
— Хорошо. Мне особенно песни понравились, каждая за душу брала. Кстати, вон Павел Анатольевич идет, похоже, поговорить хочет.
— Молодец! Все прошло просто отлично! Представляешь, уже из Кремля звонили, похвалили! — Редактор просто излучал энергию. Похоже, этот звонок придал ему немало сил.
— Спасибо. Я насчет завтрашнего дня хотел спросить. Все в силе?
— Да-да, конечно! Я попрошу Леонида, он вам поможет, тем более он за вами закреплен на эти дни. Что-то еще хотели спросить?
— Да. Я пою в полку, а нормального инструмента у меня нет, вот и хотелось бы прикупить аккордеон и гитару.
— Подсказать, где это можно сделать?
— Да, если вас это не затруднит, — кивнул я.
— Сейчас напишу один адрес магазина музыкальных инструментов, дадите записку заведующему, он меня знает, он поможет.
— Спасибо.
— Да не за что.
Поужинав в буфете, мы в сопровождении Леонида вышли на улицу и подошли к стоянке машин, где сели в свою и поехали в гостиницу. Требовалась разрядка — слишком я перенервничал, несмотря на свой легкий стиль в эфире, и сон, по моему мнению, был самым лучшим лекарством.
— Ну так я заеду за вами к девяти утра?
— Это насчет авторства?
— Да. Павел Анатольевич просил помочь вам, — кивнул Леонид.
— Да, конечно, мы будем готовы, — ответил я, и мы с Никифоровым вошли в гостиницу.
Войдя в свой номер, я после душа тут же свалился в кровать и мгновенно вырубился.
Несмотря на то что гостиница находилась рядом с Кремлем, выбраться посмотреть на все теперешние прелести, такие как Красная площадь или Мавзолей, мы смогли только в последний день, перед отъездом. Первые два были заняты оформлением всех бумаг. Я не только подал заявку на регистрацию восьмидесяти песенных текстов, начав с вечера и закончив утром, записав их в большую тетрадь, но и дал заявку на прием в Союз Писателей поэтом-песенником. С рекомендациями должен был помочь Павел Анатольевич.
Вечерами мы гуляли по Москве, я заново узнавал свой город, а Никифоров был тверским и в Москве был всего пару раз и то проездом, так что мы оба гуляли с большим удовольствием.
Меня узнавали. Причем сразу, стоило где-то появиться. Один раз меня пригласили выступить на заводе «ЗиС» по просьбе комсомола, а так как я состоял в этой организации, то пришлось пойти навстречу.
Попытки пригласить нас к себе и выпить за знакомство превысили всякие пределы, причем большинство приглашающих были женщины самого что ни на есть репродуктивного возраста. Однако тут меня спасал Никифоров, который строгим голосом служивого человека объяснял, что товарищ Суворов должен выступить с речью там-то и там-то, так что никак нельзя. Обломщик, блин. С парой десятков девушек, что нас приглашали, я был не прочь познакомиться поближе, но особист, как сторожевая собака, был всегда начеку. Мне-то ладно, хоть и не постоянный, секс у меня все-таки был, так что о себе я особо не беспокоился, а вот он…