— Надеюсь, можете. — Моя
учительница посмотрела сквозь меня, словно отвечала самой себе. — Надеюсь, ваше
поколение тоже к этому придет. Хотя в основном — я говорю сейчас не о тебе и не
о некоторых других ребятах — в основном ваше поколение состоит из иного теста.
На них только посмотреть, в глаза им заглянуть — злость либо прагматизм. Ну,
может быть, растерянность — в самой глубине взгляда...
— И что же делать? — Мне
важно было услышать конечный вывод, потому что пока от рассуждений Иларии
Павловны веяло сущей безнадегой: если все действительно так, то надо сигналить
СОС!
— Вашему поколению надо
идти напрямик: срезать угол, раз нормальную дорогу завалили камнями. Наверстать
все, что упущено. Это очень трудно, ибо без фундамента, как известно, стены не
стоят. Но есть кое-что, на что можно понадеяться.
— Что же это такое? — Я
вся превратилась в слух.
— Генетика, — неожиданно
выдала Илария Павловна. — Слишком много трудились наши предки, чтобы не
заложить во всех нас кое-каких добрых качеств. Я имею в виду труд не только
физический, но и духовный, нравственный. Ты меня понимаешь?
— Н-не совсем, —
призналась я.
— Идеалами наших предков
были подвиг, любовь, добро, а яблочко от яблоньки недалеко падает. И если в
наше время яблочки откатились, погнили, зачервивели, то сок в них все-таки
прежний. Это такая аллегория, Мальва, образный ряд. А если ближе к делу, то я
ставлю на чутье вашего поколения. Вам не сказали, что хорошо, что плохо, —
ищите чутьем, заложенным в вашей генетике.
Вдруг на стене захрипели
старинные часы — я их раньше не заметила — и пробили восемь раз. Выходит, я
засиделась, хотя о своих личных делах не успела рта раскрыть. Впрочем, весь наш
разговор относился как раз к тому, о чем я хотела прямо спрашивать — как жить,
что делать, какой путь выбирать.
— Илария Павловна, мне
пора. Мама вернется с работы, будет волноваться. Но я к вам еще обязательно
приду. Мне очень важно, что вы сейчас говорили, — я и сама все время думаю про
жизнь, что в ней к чему!
Она вдруг обняла меня,
погладила по голове:
— Мальва ты, Мальва,
умница ты моя... Кстати, а как твое настоящее имя?
— Мальвина. Разве вы не
помните?
— Помню, но я имела в
виду крестильное. Ведь Мальвины нет в наших православных святцах. Каким именем
тебя крестили — наверное, Марией?
— Насколько я знаю, меня
вообще не крестили.
— Вот и это! — Илария
Павловна вновь вскинула голову, продолжая наш прерванный разговор. — Вот что
принципиально влияет на связь между поколениями: вера, религия — либо
отсутствие оной. Для наших предков некрещеный человек был чудо-юдо и страх
несказанный, вроде какого-нибудь верлиоки. Самым сильным попреком было: «Что на
тебе, креста нет?».