4
Весть о преждевременной, всегда трагической смерти молодых людей в провинции разносится быстро. Создавая почву для разговоров и пересудов. Но когда погибает молодость, люди, случается, точно одержимые, хватаются за телефонные трубки, останавливаются на перекрестках, звонят в двери соседям, и все для того, чтобы сообщить, поразить. И естественное разочарование искажает их лица, если известие пришло раньше них.
Лешка переходил через дорогу, и его сбила машина. Он был нетрезв. Состояние оценивалось как крайне тяжелое, и через некоторое время он умер, не приходя в сознание. У обычного обывателя его смерть не вызвала особых недоумений. Пьянство и смерть — союз давно устоявшийся. Количество свежих бугров на кладбище растет постоянно.
Похороны прошли незаметно, будто были запланированы давно, только не помечены в календаре.
Я навестил в тот день Раису Михайловну, найдя ее дома разбитой и задумчивой.
— Была на поминках и думала: «Нехороший ты, Лешка, был человек, — рассуждала она вслух. — Сколько раз ты меня обманывал, брал деньги на лекарство, а сам покупал вино!»
И она заплакала.
— Устроился бы на работу, пожил как люди, женился, так вот теперь все, могила тебе дом, гроб тебе невеста.
Ей было жаль этой отравленной молодости. Загубленного здоровья, которого не купишь, сожженной жизни, которой не вернуть, этого парня, которому никогда не суждено прозреть и попробовать сначала.
— Успокойтесь, Раиса Михайловна, пощадите нервы! — уговаривал я ее, но в те дни она была неутешна, как и время, которое не останавливается.
5
Приближался Новый год, а снег все не выпадал. Казалось, он был наказан за то, что, выпав в апреле, оскорбил тем самым священное цветение весны. Высокая пушистая елка в центре города словно обиделась, истекая слезами частых в те дни дождей.
А душа просила праздника зимы во всей его красе. Мороза, снегопада, вьюги, огромных сугробов, санок, лыж, подножного скрипа, узорной росписи на окнах. Толстого льда на озерах, с красными носами рыбаков, выжидающих свою заветную щуку у лунок. Душа желала новогодней, сказочной феерии, когда внезапно все замрет вокруг на мгновение и волшебство расшитой звездами мантией мягко ляжет на землю. Снег заискрится алмазной пылью, и сердце забьется радостно в предвкушении счастья.
Но снег так и не выпал, а брат накануне умудрился сломать ногу. Ему наложили гипс и пожелали веселого Нового года, посоветовав прикупить костыли. Но покупать не пришлось, я попросил их у Раисы Михайловны. Они пылились у нее под кроватью. Брату костыли показались неудобными и короткими. Ему принесли классические, «пиратские», а алюминиевые костыли я решил вернуть. Как обычно набрал номер «3» на домофоне. Раиса Михайловна по привычке отозвалась: «Кто там?»