— Ты должна любить не его самого, а деньги! Понимаешь? Это — твоя сущность. Он — твой босс, вы с ним спите — и в этом веке, и в позапрошлом.
— Угу. — Хэтти кивала, поедая огромный сэндвич, и давилась от удовольствия.
— Ты думаешь, что любишь его, а на самом деле — деньги. Понимаешь?
— Отлично понимаю! — пробубнила она с набитым ртом и откусила еще пучок сельдерея. — Эта роль как раз для меня! Я очень люблю деньги! И больше — никого! Оставь этот бутерброд мне. Ты съел уже четыре!
Стефан опасливо покосился на нее и нежно придержал загипсованное запястье. Он теперь всегда хватался за сломанную руку, когда чувствовал малейшую опасность.
— Ты тоже съела четыре. Что происходит?
— Есть хочу.
— Не увиливай, ты понимаешь, о чем я. Последние дни ты мне совсем не нравишься.
— Ненакрашенная потому что хожу. — Хэтти откусила полбулки пшеничного хлеба и подняла брови. — Угу?
— Не увиливай, говорю. Ты агрессивно оптимистична, а это — признак скрытой душевной драмы.
— О, ты все-таки сходил к психиатру!
Он нахмурился, пропуская ее реплику.
— Я только одного не понимаю. Две недели назад тебя совсем не интересовали деньги, даже аванс не обрадовал, а сегодня ты их любишь больше всего на свете?
— Иногда, Стефан, любовь приходит в процессе. Когда не знаком — не любишь. А как пару раз попробуешь, такая любовь начинается… Жуть!
Он еще внимательней посмотрел на нее.
— Чего стряслось-то? Рассказывай.
— Ничего. Хлеб вкусный.
— Рассказывай. У тебя тут роднее меня никого нет.
— Да все в порядке тебе говорят! У меня… — Хэтти доела батон в два укуса, — бу-бу-ш-шш! Понимаешь?
— Любовник, что ли, бросил?
Хэтти захохотала, зажав ладонью набитый рот. Прямо по-ненормальному захохотала, подумал Стефан. Потому что нормальные люди от смеха не бьются головой о столик.
— Кофе разольешь, дурочка! Вот, между прочим, про нас с тобой думают невесть что.
— Да-а? — дурашливо распахнув глаза, протянула Хэтти. — Например?
— Тут только один вариант — мы давние любовники. Обидно.
— Согласна. Обидно. Вот если бы вместо меня была Деми Мур и все бы думали, что вы — любовники, тогда не так обидно.