— Ты уже взрослый мальчик. Мог бы и без приказов обойтись, — прошептала Даша. — Ты только не злись на меня.
— Я не злюсь, — мирно сказал лохматый. — Только я — «деловой». У нас друг друга принято защищать. К тому же у меня сведения ценные. Я там нужен буду.
— Думаешь, Эле мы не нужны? Она ведь домой не пойдет. Она упрямая.
— Могу ей еще раз нос подставить, — пробормотал Костяк. — Хотя она мне не то что нос, шею легко может свернуть. Второй раз может и запамятовать, что я твой ухажер. Ее идти домой мы в жизни не уговорим.
— Значит, сами останемся.
— Даша, — лохматый посмотрел девушке в глаза, — я рисковать привык. Для тебя что угодно сделаю. Только я щит сроду в руках не держал. Мне что, предлагаешь смотреть, как тебя копьями тыкать будут? Что от нас здесь толку?
— Что-нибудь придумаем. Если хозяйку до смерти не убьют, оттащим куда-нибудь, спрячем.
— «Что-нибудь, куда-нибудь», — сердито прошептал Костяк, — что у вас за бабские планы? Мне вот твоя сестра наказывала тебя саму в безопасное место оттащить и спрятать.
— Какая сестра?! Та блондиночка кокетливая, что тебе подмигивала? Какой ты послушный. Пошла она на хрен, сестричка. Знать ничего не хочу. Ты понимаешь, что Эле одну оставлять нечестно?
— Я тоже с ней останусь, — объявила низкорослая тень, проявившаяся в темном дверном проеме. — Она хозяйка. Мы помочь должны. Так честно.
Костяк яростно засопел:
— Ты, карлик пронырливый, будешь так подкрадываться — я тебе живо второй глаз подобью.
— У тебя самого нос распух, — с достоинством ответствовал Мин. — Если битва — мы должны вместе держаться. Племенем Эле командует.
— Вот же суслик племенной, — зашипел Костяк, — тебе лишь бы воинствовать…
— Что вы там расшептались? — поинтересовалась из комнаты хозяйка. — Собирайтесь, скоро светать начнет. Сюда идите.
… — до наших развалюх мало кто интерес проявит, — обстоятельно объясняла Эле. — Главное, чтобы пожара не было. Если пожар — бегите к Земляному каналу и лезьте в воду. Лучше дерьма нахлебаться, чем задохнуться. А так — сидите дома и носа не показывайте. Ну, наш лохматый сам разберется, чем заняться. Как-никак — десятник. Поняла, Даша-Аша?
— Поняла, — кивнула Даша и дернула шнурки платья. — Эле, ты не горячись, но мы решили с тобой остаться. Там — страшно, здесь — страшно. Лучше уж вместе. Мы мешать не будем.
— Слышали? — Эле хмыкнула. — С каких это пор девчонки командуют? А ты, ворюга, чего молчишь? Собрался девицу под копья подставлять? Зачем вы, молокососы, здесь нужны?
— Я руки вязать Аше, да тащить ее как поросенка не буду, — проворчал Костяк. — Она не простит. Да я и сам себе не прощу — такое дело, а я в кусты. Куском дерьма потом буду. В строю биться мы не умеем, но глаза у нас-то есть? Лишние глаза тебе не помешают. А один на один с груагом и ты не выстоишь.