— Неужели трудней, чем вампира? — Отец Серафим изволил покровительственно улыбнуться.
— В определенном смысле — да, труднее. Охрана у него профессиональная.
— Убивают и президентов, — напомнил гость.
— Я не камикадзе! — возразил Ласковин, удивляясь молчанию отца Егория. — Попытаюсь, если окажется, что он таков, как вы говорите. Но никаких гарантий.
— Ну, ты попробуй, — сказал отец Серафим. — Не выйдет — найдем другого исполнителя.
«Вот стервец, — подумал Ласковин. — Я, значит, исполнитель? А ты?»
— Может быть, сразу к ним и обратиться? — сказал он.
— К кому?
— К другим исполнителям?
— Нельзя, — с важностью произнес отец Серафим. — На то есть особые причины.
«Мести, что ли, боишься?» — подумал Ласковин.
— Я — служитель церкви, — продолжил отец Серафим. — И мне самому в это вмешиваться нежелательно. Вот отец Егорий меня понимает. Не понимает только, что излишняя мягкость может принести много вреда. Но ты, Андрей, как я вижу, человек решительный…
Ласковин взглянул на Потмакова: в чем дело?
— Не дави на него! — заявил отец Егорий. — Мы сами разберемся!
— Извини, — гость сладенько улыбнулся. — Просто за дело болею.
Ласковину он напоминал крепкое румяное яблоко… с гнильцой внутри.
— Поеду, — сказал отец Серафим, вставая, — поздно уж, матушка заждалась.
Отец Егорий тоже встал, Ласковин остался сидеть. Гость взял Потмакова за руку.
— Брат, — сказал, заглядывая в глаза. — Прошу, будь строг! Пашерова надо остановить! Без снисхождения! Многое от этого зависит!
«Кино, — саркастически подумал Ласковин. — Чистый Голливуд!»
— Что смогу — сделаю, — с неожиданной мягкостью ответил Игорь Саввич. — Не сомневайся!
«Длинный сегодня день», — подумал Ласковин, вытягивая ноги. Провожать гостя он не собирался.
— Что так поздно вернулся? — спросил, появляясь, отец Егорий.
— В гостях был, — ответил Андрей и улыбнулся, вспомнив Наташу.
Потмаков, напротив, нахмурился. Подумал, должно быть, об Антонине. Но допрашивать не стал; в гостях так в гостях. Ласковин с удовольствием рассказал бы ему о Наташе, но… не сейчас.
— Батюшка, — произнес он, в первый раз называя так отца Егория, — можно узнать, как вы все-таки отличаете, кто служит сатане, а кто — нет?
— Многие служат… — пробормотал Игорь Саввич. — По ведению или неведению — многие.
— Нет, — уточнил Андрей. — Я о тех, кто…
— Понял, понял, — перебил отец Егорий. — Не о служащих, о предавшихся спрашиваешь.
Он стоял посреди гостиной, такой высокий, что потолок комнаты казался ниже, чем на самом деле.
— Бога спрашиваю, — сказал после паузы тихо. — Смиренно вопрошаю и жду. И Бог, если удостоит, — отвечает.