. Социал-демократы постараются оттянуть вопрос о [утрате] самостоятельности ГДР до периода после 6 мая, хотя это сложная задача, поскольку ХДС уже развернула грязную атаку под лозунгом: СДПГ=СЕПГ. Но затем надо будет решать. Советское руководство должно точно знать: хотя СМИ ФРГ много болтают про воссоединение, главная трудность состоит в том, что за него большинство населения ГДР. […] Обстановка особенно плоха на юге ГДР (Тюрингия); там выступления наиболее радикальны и непримиримы. Гельмут Коль на деле не помогает ГДР. Как его заставить делать это? […] Подсознательное табу для немцев ФРГ – присутствие американских войск; для немцев ГДР – присутствие советских войск. Об этом не говорят».
Ясно было, что для Советского Союза настало время определиться с позицией по германскому вопросу. Главным было пересмотреть неоднократно подтвержденное М.С. Горбачевым абсолютно отрицательное отношение к перспективе ставшего неизбежным сближения ГДР и ФРГ. Это противопоставляло Москву Хансу Модрову, уже 17 ноября 1989 года официально выдвинувшему идею «договорного сообщества» германских государств, не исключавшую конфедеративные элементы у такого образования. Между тем Модров оставался наиболее близким Советскому Союзу политиком ГДР. Простая логика требовала, чтобы советское руководство в контексте реалистической оценки развития обстановки в центре Европы определило на ближайшее и более отдаленное будущее приоритеты своих интересов в сфере обеспечения безопасности страны с учетом всех политических, экономических, военных аспектов ситуации и на этой основе строило отношения с ГДР, которая оставалась нашим союзником, и ФРГ, которая по-прежнему входила в противостоящий блок НАТО. Таким был смысл всех наших предложений, которые посольство в более или менее осторожной форме направляло в Москву в эти критические дни.
26 января 1990 года внезапно произошел поворот в настроениях Горбачева в отношении возможности германского единства. До этого момента он категорически отклонял все предложения Ханса Модрова своевременно готовить предложения по решению германской проблемы. Позиция «прораба перестройки» заключалась в том, что надо и впредь стоять на заявленной ранее позиции: германский вопрос решен историей, и не следует его ворошить. Однако приходилось считаться с непрерывным ухудшением обстановки в ГДР. В преддверии намеченного визита Гельмута Коля в Москву надо было принимать решение. Помощник Горбачева А.С. Черняев сообщает в своих мемуарах, что на совещании у генерального секретаря 26 января он, Черняев, настаивал на твердой ориентации СССР на ФРГ, «потому что в ГДР у нас уже нет никакой опоры. Причем конкретно в ФРГ ориентироваться на «взаимопонимание» с Колем, а не с СДПГ. Социал-демократы превращают объединение в объект избирательной борьбы, а Коль, во-первых, твердо держится идеи: воссоединение в рамках общеевропейского процесса; во-вторых, повязан союзниками по НАТО; в-третьих, «более верный» в личных отношениях с Горбачевым – человек слова. Я, – сообщает далее Черняев, – высказался против приглашения в Москву Модрова