— На работе, конечно.
— Но он хотя бы не оставляет тебя надолго одну по ночам? — Его тон был сухой и осуждающий.
— Разве тебя это касается? — ответила она вопросом на вопрос.
— Вероятно, не касается. — Он резко повернулся и крикнул Сэм, что уходит.
Этот долгий поцелуй, который он подарил другой девушке, причинил Даниэлле такую боль, словно Байрон своими собственными руками вырвал ей из груди сердце. Он почти убил ее тем, что заставил стоять и смотреть на них. Когда же он ушел, лучше себя Даниэлла не почувствовала.
— Я пыталась убедить Байрона, что нам сначала следовало бы позвонить, — сказала Саманта, входя за Даниэллой в дом. — Но он был уверен, что вы не будете возражать. Надеюсь, я не нарушила ваши планы?
— Нет, ничего страшного. — К счастью, а возможно, и к несчастью, Даниэлла попросила одну из своих помощниц присмотреть за магазином, так как знала, что все равно не в состоянии сконцентрироваться на работе. Но Байрон слишком самонадеянно полагал, что Даниэлла воспользовалась услугами кого-нибудь из помощников. Ведь он мог не застать ее дома!
— Байрон так много мне о вас рассказывал.
— Надеюсь, только хорошее? — спросила Даниэлла со слабым намеком на улыбку.
Саманта оказалась выше ростом, чем показалось Даниэлле сначала. Очень изящная, приятная и открытая, девушка эта излучала дружелюбие, и хотя Даниэлле хотелось чувствовать к ней неприязнь, она поняла, что это невозможно. На среднем пальце ее левой руки сверкал огромный бриллиант, и Даниэлла не могла отвести от него глаз. Когда она стала невестой Байрона, у нее было лишь простое колечко.
— Только хорошее, — отозвалась Саманта. — Первая любовь всегда и у всех особенная, вам так не кажется?
Так она знала, что они были когда-то раньше женаты? А знала ли она, как совсем недавно Байрон добивался ее?
— Да, ее никогда не забудешь, — согласилась Даниэлла.
— Я помню мою первую любовь. — Саманта выглядела задумчивой. — Я не вышла за него замуж, хотя очень этого хотела.
— Он не любил вас?
Саманта покачала головой.
— К несчастью, не любил.
Но сейчас она была влюблена снова. Она сияла так, как сияют обычно все влюбленные женщины — как мать Даниэллы; только Даниэлла не могла себе это позволить, так как вынуждена была эту любовь скрывать!
— Может быть, хотите чашечку чая? — Даниэлла заставила себя выбросить подобные мысли из головы.
— О да, если вас не затруднит. Прошло несколько часов с тех пор, как мы завтракали.
Даниэлла налила в чайник воды.
— Вы давно знаете Байрона?
Саманта улыбнулась, словно ей доставляло огромную радость постоянно говорить о нем.