Алекс вздохнул.
— Неплохо, но я не имел ни малейшего понятия, как трудно преподавать студентам.
— Я думала, что ты преподаешь уже давно.
— Нет, это мой первый год. Раньше я занимался проектами по всему миру. Но теперь, когда мы с Джереми остались вдвоем, я понял: переезды через каждые несколько месяцев — не совсем подходящая жизнь для ребенка.
— А когда вас было трое, ездить тебе было легче?
Он посмотрел на Джереми.
— Нет. Мне нравилось проводить время в отдаленных уголках мира, но Ким не испытывала подобных чувств, поэтому всегда оставалась в нашем доме в Миннесоте. Я прилетал домой так часто, как мог, но ей хотелось иметь надежный тыл, особенно после того, как появился Джереми. Так было лучше.
Лучше для кого? Хоть это и не дело Шеннон, но эти слова звучали ужасно. Семья должна быть вместе. Ее мать всегда ехала с мужем, Кинаном О'Рурком, куда было нужно.
— Может, тебе стоит подумать о работе с аспирантами? — предложила она. — Вдруг это понравится тебе больше?
— Мне дадут группу после начала года. И догадываюсь, что занятия с аспирантами пойдут у меня лучше, — сказал он задумчиво.
— А как насчет того, чтобы дополнительно давать консультации?
— Я думал об этом, но обустройство здесь заняло больше времени, чем я рассчитывал.
Шеннон отметила про себя, что надо поговорить с Кейном. Ее брат нанимал для своей компании самых лучших специалистов, и она не сомневалась, что Алекс Маккинзи подпадает под эту категорию. Конечно, Кейн тут же начнет задавать вопросы, на которые ей не хотелось бы отвечать…
Джереми сидел, наблюдая за ними, и Шеннон заметила, что его личико становится все более хмурым. Она положила перед ним гамбургер и картошку фри.
— Ты сказала, что я могу съесть немного, — заявил он неожиданно.
— Верно. Что ты хочешь попробовать сначала?
Он указал на ее тарелку.
— Ммм, хороший выбор. Это цыпленок в арахисовом масле, о котором я тебе говорила. Он сладкий, с орехами и кокосовым молоком. — Шеннон положила ему немного на тарелку.
Джереми разглядывал еду с выражением мышки, сидящей лицом к лицу со львом, затем аккуратно подхватил кусочек вилкой, прожевал и довольно улыбнулся.
— Я хочу еще чуть-чуть.
— Можно мне еще чуть-чуть? — автоматически подправил Алекс сына.
— Ладно. Можно папе тоже чуть-чуть? — спросил Джереми.
Шеннон чуть не поперхнулась, и Алекс заметил, что она пытается скрыть улыбку.
— Да, — серьезно ответила она, — твоему папе тоже можно чуть-чуть. Вы оба можете брать все, что хотите.
Алекс в этом сомневался. То, что он хотел, и то, что ему следовало иметь, — две абсолютно разные вещи. Его влечение к Шеннон было несвоевременным и совершенно невозможным. Ради Джереми, да и ради себя самого он должен хранить свои чувства в тайне.