Он назвал ее мисс О'Рурк и сказал, что это его дело — открывать дверь для леди. Алекс Маккинзи явно так же старомоден, как и мужчины семьи О'Рурк. Шеннон могла распознать этот тип за километр. А, распознав, обычно убегала в противоположном направлении. И тому были свои причины. Один, такой же, разбил ей сердце еще в колледже, когда бросил ее, заявив, что ему нужна хранительница домашнего очага, которая может создать семейный уют, как его мать.
Хранительницей очага Шеннон определенно не являлась. Все, что она виртуозно делала на кухне, — это превращала превосходные продукты в нечто несъедобное или вообще в почерневшее месиво. Кто-то дернул ее за край свитера, заставляя посмотреть вниз. Это был Джереми.
— Я могу помочь, — сказал он, указывая на свертки, которые она все еще держала.
— О… хорошо. А давай я подержу пока твоего мистера Попрыгунчика? Он может посидеть в моей сумке.
Некоторое время Джереми испытующе смотрел на нее. Мистер Попрыгунчик был очень важным кроликом, и его нельзя доверять кому попало. Шеннон наклонилась и посмотрела в глаза мальчику. Что-то в этих не по-детски серьезных глазах напоминало ей о собственных чувствах, когда она еще ребенком потеряла отца.
— Я обещаю очень хорошо о нем позаботиться, — добавила Шеннон, улыбаясь.
Наконец Джереми согласно кивнул и обменял мистера Попрыгунчика на два свертка. Кролика усадили в сумку Шеннон так, что он находился в поле зрения своего заботливого хозяина. Только после того, как обмен был завершен, она заметила ошеломленное выражение на лице Алекса.
— Что-то не так?
— Не знаю, как вам это удалось, — покачал он головой. — Я не могу разлучить их с тех пор, как умерла жена. Разве что в ванную он ходит без кролика: говорит, что мистер Попрыгунчик боится воды. У вас, должно быть, талант общаться с детьми.
— Ммм… я люблю детей, — выговорила она неуверенно.
Шеннон не лгала. Когда-нибудь ей тоже хотелось бы заиметь своего. А пока самыми любимыми созданиями в этом мире были для нее три племянницы и один племянник.
Алекс пристально смотрел на сына, который в это время подошел к рождественской елке, стоявшей в углу зала. В глазах мужчины было столько тоски, что у Шеннон сжалось сердце. Он потерял жену и пытался вырастить ребенка один. А в Рождество такую потерю ощущаешь еще сильнее. Шеннон прекрасно помнила, что это такое.
— Это время года, наверное, самое тяжелое, — сказала она мягко.
— Его мать делала все таким особенным на Рождество, — пробормотал Алекс, его взгляд был все еще сосредоточен на сыне. — Она любила печь и заниматься всякими поделками с сыном. В общем, устраивать все как надо. Очень трудно возместить то, что он потерял…