Во время их беседы он постоянно пытался избегать мыслей, вызывающих чувство вины, но безрезультатно. На память все время приходила жена. Ким была очень милой женщиной, уютной и домашней. Ее интересы вращались вокруг дома и ребенка. И это давало Алексу ощущение уюта и комфорта. Шеннон совсем другая, сказал он себе твердо. Да, но ему нужен покой. Все так просто, когда есть только он и Джереми.
Неужели? — мысленно возразил он сам себе. Тогда почему ты проводишь так много времени с Шеннон?
Ответ ему не хотелось знать.
— Мы идем, Джереми. Где мистер Попрыгунчик, — спросил он.
Джереми задумался, потом указал на кролика, сидящего возле рождественской елки.
— Шеннон говорит, что мистеру Попрыгунчику иногда хочется остаться дома. Он посидит с котенком.
— Это… хорошая идея. — Удивленный Алекс перевел взгляд с кролика на своего сына и, наконец, на Шеннон. Та согласно кивнула Джереми.
Никогда в жизни Алекс не чувствовал большей благодарности. Черт с ней, его виной! По крайней мере, на сегодня.
Эта женщина сотворила чудо, и если бы здесь не было Джереми, он бы поцеловал ее снова. По-дружески, естественно.
А что, если…
— Шеннон, можно тебя на минутку?
Они зашли на кухню, и Алекс сразу понял, что здесь практически не готовят. Он почувствовал неловкость из-за того, что попросил ее испечь печенье, а она совсем это не умела…
— Алекс, что-то…
Он завладел ее губами, заставив замолчать. Это был просто маленький, дружеский поцелуй, и он отпустил ее также быстро, как и схватил. Зеленые глаза Шеннон расширились и застыли.
— Алекс?
— Спасибо тебе за мистера Попрыгунчика, — произнес он.
— Я… я ничего не сделала.
— Сделала. Я был прав с самого начала — ты просто подарок для детей. Ты великолепно находишь с ними общий язык.
От его слов на ее щеках заалел довольный румянец. И он вдруг отметил, что Шеннон не часто заливается краской.
— Пойду заведу джип, — сказал он. — Вернусь через пару минут.
Шеннон дотронулась пальцами до губ, когда Алекс исчез. Его благодарность за заботу о Джереми заполнила пустоту в ее сердце.
Быть в отпуске вовсе не так уж плохо, подумала она. Если делать что-нибудь особенное.
Спустя несколько дней Шеннон окончательно убедилась, что отпуск — это великолепное изобретение. Вместо того чтобы муштровать свой персонал общественными начинаниями, она весело проводила время. Возвращение на работу представлялось теперь тяжким бременем, но она переживет и это. Кроме того, Кейн исключительно щедр на предоставление отпусков.
Шеннон широко улыбнулась.
Если бы ее брат мог выбирать, вся семья жила бы в абсолютной праздности и роскоши. Он всегда хотел дать своим родным гораздо больше, чем они брали.