Когда опера закончилась, и вновь зажегся свет, Роза мягко высвободила руку. Анри нежно улыбнулся ей и чуть поклонился. Смеющиеся глаза и улыбка усиливали его обаяние и создавали неуловимо интимную атмосферу. Роза не могла противиться ей и, улыбнувшись в ответ, мельком подумала, что, если бы не глубочайшая любовь к Джефри, ее сердце могло бы сейчас оказаться в опасности.
Она скрыла смущение, вызванное этой мыслью, под лихорадочной деятельностью: с помощью хмурого лорда Филпотса надевала пелерину, убеждала Шэрон в том, что не может проехаться с ней и французом по самым популярным среди театралов местам. Затем Милти в свою очередь убеждал мило уговаривающую Шэрон: он вынужден отклонить ее приглашение, так как ни при каких условиях не может пренебречь своим долгом кавалера леди Уайз. Даже если месье Бонэр так любезно предлагает безопасно доставить маркизу на Лестер-стрит, 1.
— О, лорд Филпотс, вы так… — Шэрон положила ладонь на его широкую грудь, зазывно глядя на него и хлопая ресницами, возмутительно пользуясь его слабостью к женскому полу, — надежны. Это внушает девушке ощущение безопасности и защищенности.
— Ну, теперь… — Совершенно сбитый с толку Милти отступил и зацепился за кресло. Лишь целая серия почти танцевальных па спасла его от падения. Обретя равновесие, он хмуро повернулся к Анри Бонэру, открыто смеющемуся над его неуклюжестью.
Шэрон смотрела, как краска заливает напрягшуюся шею виконта и поднимается к его щекам. За все время своего знакомства с лордом Филпотсом она едва удостаивала его вниманием. Но теперь, с тревогой наблюдая, как виконт грозно хмурится, глядя на бедного месье Бонэра, она решила исчезнуть поскорее, пока он открыто не проявил свои чувства. Элмо особенно подчеркивал необходимость избегать лорда Филпотса, а она умудрилась столкнуться с ним лицом к лицу, и за это еще получит выговор. Пропади все пропадом!
Роза ободряюще улыбнулась великану.
— Лорд Филпотс, месье Анри Бонэр лишь недавно приехал из Франции. Он дальний родственник моей благодетельницы мадам Говард, — разъяснила она, поскольку в антракте успела лишь назвать имена.
— Милорд, — Анри прижал изящную, украшенную кружевами руку к груди и поклонился так галантно, как только позволяло ограниченное пространство театральной ложи.
— Месье, — поклонился Милти с гораздо меньшей фацией. — А теперь, леди Уайз, вы готовы? Я точно знаю, что ваш супруг, — он особенно подчеркнул последние слова и, снова устрашающе нахмурившись, перевел взгляд на Анри, — оторвет мне голову, если я позволю вам стоять так долго на сквозняке. Можно простудиться, как вы понимаете.