После того как советники короля, отвечающие за передачу, закончили свои подсчеты, они пришли к королю и сказали, что сарацины не согласны отпустить его брата, пока у них на руках не окажутся все деньги. Некоторые члены совета придерживались мнения, что король не должен передавать деньги, пока не вернется брат. Король ответил, что отдаст деньги, поскольку обещал сарацинам; что же до них – если они решат вести себя честно, то выполнят данное ему обещание. Затем Филипп де Немур сказал королю, что, готовя деньги, они, наверное, обсчитались, обманув сарацин на десять тысяч ливров.
Король сильно разгневался и сказал, что, раз он обещал сарацинам выложить двести тысяч ливров до того, как покинет реку, он настаивает, чтобы им были возвращены недостающие десять тысяч. Я наступил мессиру Филиппу на ногу и сказал королю, чтобы он не верил ему, потому что сарацины умеют считать деньги, как никто на свете. Мессир Филипп признал, что я прав, и добавил, что он всего лишь пошутил. Король сказал, что такие шутки неуместны и отличаются плохим вкусом. «Я приказываю вам, – сказал он мессиру Филиппу, – как своему верному вассалу, что, если случайно вы не доплатили сарацинам десять тысяч ливров, вы без промедления выложили бы их».
Многие из приближенных короля советовали перебраться на его корабль, который ждал в море, чтобы вырваться из рук сарацин. Но он отказался их слушать, заявив, что останется на реке, пока не уплатит сарацинам все двести тысяч ливров, как и обещал им. Как только расчеты были закончены, Людовик сказал, что с этого момента считает себя свободным от всех своих обещаний и мы можем отправляться на корабль, который ждет нас.
Людовик Святой и его армия отплыли в Акру, где французский король провел четыре следующих года, восстанавливая фортификационные сооружения и пытаясь обеспечить безопасность Иерусалимского королевства и военными, и дипломатическими методами. Хотя сын Фридриха II Конрад номинально являлся королем Иерусалима, он никогда не ездил на Восток, чтобы потребовать корону. И он, и его отец настолько погрязли в постоянных ссорах с папством, что их визит в Палестину представлялся крайне маловероятным. Перспектив дальнейшей масштабной помощи Запада не было, и, когда в 1254 году Людовик наконец был вынужден вернуться во Францию, лучшей защитой, которую он смог оставить латинским государствам Востока, было перемирие с мусульманскими правителями Каира и Дамаска.
Отъезд Людовика с Востока был вызван необходимостью заняться делами собственного королевства, но Людовик все же рассчитывал на возможность последующего возвращения. Через шестнадцать лет он действительно отправился в новый Крестовый поход. На этот раз его целью стал Тунис. Брат Людовика Святого, Карл Анжуйский, контролировавший Сицилию, убедил короля, что тунисский эмир – весьма перспективный кандидат на обращение в христианство. Несмотря на уговоры Жуанвиля и других его советников, Людовик решил совершить эту экспедицию, которую Жуанвиль описал следующим образом.