Дом в Цибикнуре (Могилевская) - страница 90

А теперь ей, конечно, не решить ни одного примера. И задача, кажется, попалась невероятно трудная. Нет, нет, ей ничего не сделать… Она получит двойку.

Она обвела глазами весь класс, все парты, всех своих товарищей… Все, решительно все пишут. Всем всё понятно. Только она одна ничего не знает и ничего не сможет сделать…

Вот Катя, немного хмуря брови, внимательно перечитывает задачу, прежде чем решать.

Аркадий, тот уже быстро и легко пишет цифру за цифрой, строку за строкой, то и дело обмакивая в чернила перо.

И Мила перестала грызть ногти, сама себе кивнула головой, мол всё ясно и понятно, и стала медленно и аккуратно выводить цифры… Как старается! Конечно, как не стараться…

А как же она?

Как же она, Наташа?

Значит, напишет на двойку и подведёт весь класс?

И неужели никто ей не поможет? Никто?

Конечно, никто. Разве полагается помогать на контрольной? Ведь это подсказка. А за подсказку — вполне справедливая двойка. Ничего против этого не скажешь…

Как же ей быть? Как же ей быть?

И ещё, как назло, разболелась голова.

Вдруг Наташа решительно поднимается. Берёт листок с не начатой контрольной и подходит к учительскому столику.

— В чём дело? Что случилось? — тихо, вполголоса спрашивает Евдокия Петровна.

Наташа молча кладёт перед ней чистый листок.

Евдокия Петровна берёт листок, смотрит и уже совсем шопотом спрашивает:

— Почему ты не решаешь?

Стараясь не встретиться глазами с учительницей, Наташа хмуро отвечает:

— Не могу.

— Но ты и не пробовала! Иди на своё место, посиди, подумай и решишь. Ничего тут нет мудрёного.

Но тут вдруг на Наташу налетает. Она даже представить себе не могла, что ответит так, как ответила…

— Нет, — на весь класс говорит она громко и резко, — и пробовать не стану! Не буду, и всё тут…

В классе сразу наступает такая тишина, что слышно, как по стеклу дробно бьются и стучат дождевые капли.

Тогда Наташа кидается к двери, выскакивает в коридор, и дверь за ней громко, изо всех сил, захлопывается.

Все сидят оцепенев и смотрят на Евдокию Петровну.

— Продолжайте, ребята, — говорит она, подходит к окошку и начинает глядеть на слякотную, мокрую непогоду.

Только прибежав сюда, в этот дровяной сарай (даже не заходя домой, прямо из школы), и забравшись в закуток между высокой поленницей дров и стеной, Наташа поняла, как плохо поступила она сегодня в школе.

Как она посмела так сказать Евдокии Петровне? Что на неё нашло? И как теперь смотреть в глаза и ей и всем школьным учителям? А Клавдии Михайловне? Софье Николаевне? А ребятам?

Подумать только — убежала из класса во время контрольной, да ещё хлопнула дверью, да ещё так сказала!