– Это глупо. Они лишатся публики.
– Видимо, для них это меньшее зло.
Ник покачал головой:
– Они не тронут вас.
– С чего вы взяли?
– Вы – троюродный брат президента Токугавы. И у вас есть лицензия на пси-деятельность.
– А у вас есть лицензия на убийство. Однако это не помогло вам избежать судебного разбирательства.
Лицо Ника стало холодным и жестким. Он хотел что-то сказать, но в этот момент чистильщик Гера Иванов взволнованно произнес:
– Господин Спекторский, ваше представление – это… это… это настоящее чудо!
Иллюзионист взглянул на парня снисходительным взглядом и сказал:
– Чудес не существует, юноша.
– Да, я понимаю. Я знаю, что все, что вы показывали – это всего лишь иллюзия, но…
– Это не иллюзия, – спокойно возразил Спекторский. – Не обман зрения и не жульничество.
На лице парня появилось сомнение.
– Не хотите же вы сказать, что люди в самом деле парили в воздухе, а потом молодели, превращались в животных, умирали и воскресали снова?
Спекторский пожал плечами:
– Это обычный ход явлений. Я всего лишь внес в него кое-какие коррективы, исходя из своих способностей.
Гера сдвинул брови.
– Но если все это было реально, значит, вы Бог?
Иллюзионист улыбнулся и перевел взгляд на Ника Бойцова.
– Забавный экземпляр. Где ты его достал?
– Отбил у спецназовцев, – ответил Ник. – Он псионик.
– То, что он псионик, я вижу сам. Хотя он и похож на перепуганного кролика, за которым по пятам мчатся гончие псы. Что случилось?
– Он совершил глупость. И теперь ему грозит насильственная регрессия.
Ник несколько секунд молчал, пристально глядя на Спекторского, затем сказал:
– Ты мой должник, Илья.
– Я об этом помню, – тихо отозвался иллюзионист. – Чего ты от меня хочешь, Ник?
– Спрячь парня. На время. Так, чтобы его никто не смог найти.
Спекторский повернул голову и внимательно посмотрел на Геру, словно прикидывал в уме его шансы на выживание.
– Я могу кое-что сделать, Ник, – сказал он затем. – Но твоему другу это не понравится.
– Речь идет о его жизни. Ты волен сделать все, что хочешь, он не будет спорить.
Иллюзионист посмотрел Гере Иванову в глаза.
– Я могу сделать так, что вас никто не найдет, – сказал он. – Но это будет немного больно.
– Что вы со мной сделаете? – поинтересовался Гера.
Спекторский усмехнулся тонкими губами:
– Разложу вас на молекулы.
– В каком смысле? – не понял Гера.
– В прямом.
Иллюзионист взял с тумбочки статуэтку, подбросил ее вверх и легонько на нее дунул. Статуэтка с легким хлопком взорвалась на миллион пылинок и исчезла.
Спекторский опустил руку и посмотрел на Геру.
– Это будет выглядеть примерно так, – сказал он.