Квартира Старика была как раз на втором.
— Это что же получается, — пробормотал Николай, — дед изобрел телепортатор? Меня куда-то перенесло?
«Хорошо еще, — возникшая мысль заставила похолодеть, — что он жил не на двадцатом этаже…»
Нужно определиться на местности. Вон там есть люди, спрошу у них, где я…
Немного пошатываясь — а кто бы не шатался, — Николай вышел на край парка и застыл.
Огромное поле зеленой травы. Вдалеке — белые домики, окруженные забором. У домиков — флагшток. На нем — флаг. Красный. Чисто красный.
«Санаторий коммунистов?» — вяло подумал Николай, уже понимая, что попал он гораздо хуже, чем решил вначале.
Гораздо хуже.
Неподалеку — река, с широким песчаным пляжем. Несколько женщин лежат, загорая, плавают, выходят из воды. Все, как одна — в купальных шапочках, полностью закрытых купальниках, какие носили лет восемьдесят назад. Неподалеку стоит черная лаково блестящая на солнце автомашина.
«Эмка».
За отдаленной рощицей скрывается дирижабль, тащивший огромное полотнище с портретом человека в полувоенном френче.
— Здравствуйте!
Николай шарахнулся. По тропинке из-за его спины вышли и двинулись к пляжу две девушки. В ситцевых платьях в горошек, черных туфельках, обутых на белые носочки.
ГДЕ Я?
Одно из двух: или здесь проходит сборище реконструкторов, фанатеющих от СССР тридцатых годов, либо…
Это ПРОШЛОЕ.
Николай вспомнил цифры в окошках.
Двадцать два. Ноль шесть. Девятнадцать. Сорок один.
Или…
Или двадцать второе шестого тысяча девятьсот сорок первого.
День начала войны.
Попал…
— Здравствуйте, товарищ.
Николай обернулся. К нему подошли и внимательно, хотя и явственно скрывая улыбки, рассматривали два человека, молодой и постарше.
Зеркально начищенные сапоги, широкие галифе, белые гимнастерки, затянутые широкими ремнями, белые фуражки с красными звездами… На рукавах — овальные красные нашивки с мечом, серпом и молотом, красные петлицы. У молодого — два эмалевых квадрата, «кубаря», у старшего — прямоугольник, «шпала».
Госбезопасность. НКГБ.
Прошлое.
— Что ж это вы, товарищ, в таком виде прохаживаетесь? — с укоризной заметил молодой, — Прохожих пугаете?
Старший незаметно втянул ноздрями воздух, пытаясь уловить запах спиртного.
Николай медленно вздохнул и выдохнул. Спокойно… Спокойно… если это — реконструкторы — засмеют. Если прошлое — примут за сумасшедшего.
Спокойнее…
— Скажите, пожалуйста, — вежливо спросил Николай, — а где я нахожусь?
Чекисты переглянулись.
— Санаторий для сотрудников НКВД и членов их семей «Роща».
Все понятно… Все правильно… Именно этот санаторий и находился на том месте, где сейчас находился городской район, в котором жил Николай.