Ветер режет усталые глаза. Но не закроешь их. Сердце отсчитывает миг за мигом. Который из них будет началом боя, готового вспыхнуть каждую секунду?
Вот-вот, где-нибудь справа, слева, впереди, а вдруг и сзади замерцает пламя выстрелов — и полетят снаряды неприятеля. Может, ждет бой вон за теми кустами? Нет. Промчались — никого. Может, за поворотом караулят вражеские истребители танков? Нет. Спокойно. Дальше. Темная роща слева! Разверни пушку, башнер! Нет. Пока не надо. Сколько раз останавливалось сердце в предчувствии боя. Сколько раз напрягались мускулы, и рука сжималась на оружии.
Вперед. Танк мчится навстречу сражению. Врага еще нет. Он будет. Не сейчас, так через тысячу метров пути. Через сто. Через десять. Через метр…
Юрий зажег в башне свет и рассматривал на карте перекресток, к которому подходила разведка. Он не видел, как впереди замелькало пламя, и огненные трассы выстрелов перерезали мглу. Автоматчики спрыгнули и рассыпались по сторонам. От вражеского снаряда на броне первого танка вспыхнули раскаленные брызги. Танк запылал. Второй остановился. В небо взметнулись ракеты противника. Стало светло. По горящей машине полоснула пулеметная очередь.
Остановилась и машина Юрия. Он выглянул из люка и растерялся. Несколько ракет, зажженных в воздухе, летело на землю, и в их неровном свете казалось, что на танки слева падает лес, а поле справа опускается куда-то. Три танка выглядели маленькими и беспомощными на пустынной дороге. Первая машина горела тусклым факелом, и мысль о чьей-то смерти сковала мозг, не давая ничего сообразить. Юрий беспомощно посмотрел назад, огляделся по сторонам. При гаснущем свете ракеты увидел Николая, и на душе стало тверже. Тот стоял у обочины и разглядывал в бинокль перекресток впереди и деревушку, из которой летели снаряды.
— Засада! Дорога пристреляна, — закричал Николай. — Машины в сторону!
Юрий повторил команду. Две уцелевшие «тридцатьчетверки» бросились вперед, в несжатую пшеницу. Из горящей, оставшейся на дороге машины выпрыгнули двое. Обожженные танкисты катались по земле, сбивая с себя пламя. Николай направил к ним санитара.
— Залечь впереди, — закричал он своим автоматчикам. — Чтобы ни один немец на дорогу не вышел!
Затем он догнал Юрия и на ходу влез к нему в машину.
— Малков! Принимай команду танками на себя: старший лейтенант убит. Как в подожженной начнут рваться снаряды, давай на малом газку проберемся вперед, к дороге. Вон, деревьями обсажена. Видишь?
— Давай! — согласился Юрий.
Немцы прекратили стрельбу. Погасли ракеты. В подбитом танке заухало и затрещало. Неровное пламя то замирало, то снова вспыхивало с шипеньем. Две машины продвинулись до насыпи перекрестного шоссе. Подбитая «тридцатьчетверка» догорала позади слева.