«Ну хоть в память пришла, слышит что-то. А то ведь словно в мороке была. Вот теперь и говорить можно».
— Погоди, дай матушке тоже успокоиться. — Аринка погладила ее по голове. — Ты думаешь, ей легко было? Она за тебя перед родом в ответе. Она же тебя наказать ОБЯЗАНА была. Но ты — ее дочь, и от твоей боли ей вдвойне больнее. Поговорю я с ней потом, попрошу за тебя… только ведь этот раз не первый, наверное, и не последним может оказаться?
— Да не знаю я, что делать-то. Не знаю, как ей угодить! Что ни сделаю — все не так… Может, я и правда дура? — тоскливо проговорила Анька. Впрочем, слез на этот раз в голосе не слышалось, но звучала такая обреченность и покорность судьбе, что Аринка аж поежилась — совсем ведь разуверилась в себе девка.
— Я же не зря тебе помощь предлагала. Правда, ты тогда не услышала, — улыбнулась она Аньке. — Только тут дело такое — слушаться меня придется. Будешь слушаться-то? Слушаться и слушать?
— А ты и вправду научишь? — Теперь Анька глядела на Аринку с надеждой и вниманием. Та с облегчением перевела дух — получилось! Слушает ее девка. Возможно, впервые слушает кого-то столь внимательно. Теперь уже и серьезно с ней говорить можно было.
— Научу, — пообещала Аринка, глядя в переполненные надеждой глаза. — Вернее, разбираться мы с тобой вместе будем. А то один раз научу, а в другой меня рядом и не окажется. Так что давай думать.
— О чем думать-то? — с сомнением прогундела Анька и шмыгнула носом. — Я уж думала…
— И чего надумала? Говори, говори, не бойся, — подбодрила она девку, видя, что та не решается продолжать.
— Да не любит меня тут никто! — вздохнула та. — Даже Машка с детства задается и дурой обзывается! Вон, сейчас мы с ней боярышнями стали, а толку? Она-то боярышня, а я — дура Анька… Алексей и то… — Анька вспыхнула, спрятала глаза, заерзала на лавке и сразу как-то засмущалась.
«Ой, девонька, а ведь тебе он нравится… Ну ясное дело — муж взрослый, да еще такой весь лихой и загадочный, не то что отроки, и его насмешку тебе обиднее всего слышать. Да и ладно, не вредно это, почти все в этом возрасте через такое прошли…»
— Ну и что Алексей? — подбодрила она Аньку.
— Он… он говорил, что у овцы разума больше, чем у меня-а-а-а… — В голосе Аньки явственно послышалось подступающее рыдание.
— Много мужи про наш разум знают, — усмехнулась Аринка. — Ну-ка, хватит скулить! Слышишь меня? Я зачем здесь? Для разговора или причитания твои слушать? Ну-ка, выпрями спину, дыши, как я тебе говорила! Ну! Вдохнула… медленно… медленно, я сказала! Выдохнула. Еще раз! Спину, спину держать! Да не вздыхать, а дышать! Ты же из рода Лисовинов — не кто-нибудь! Подбородок выше, гордость боярскую почувствуй и сразу ныть расхочется. Еще раз, так, чтобы со стороны не слышно было… Голову высоко держи, гордо, глазами вокруг обведи, будто непорядок какой высматриваешь. Вот так. Чувствуешь, что сразу полегчало?