Джейми переводила взгляд с Форрестера на Николаса и обратно.
— Это значит, что… — начала она, не решаясь довести свою мысль до конца.
Форрестер покачал головой.
— Это значит, что пока нам отсюда никуда нельзя уезжать.
Взрыв произошел на борту авиалайнера компании TWA, вылетевшего пятого апреля рейсом 840, когда он набрал высоту около пятнадцати тысяч футов. Если бы высота была больше, самолет попросту развалился бы на куски. Один греческий рабочий видел, как с неба падают тела четырех пассажиров. Это были женщина со взрослой дочерью и крошечной внучкой и мужчина, который разбился, сидя привязанным к своему креслу. На земле осталось только кровавое месиво из стали и плоти.
На этом самом самолете из Каира в Афины ранее летела известная ливанская террористка, которую тотчас заподозрили во взрыве: мало того, что она находилась в самолете во время предыдущего рейса, — бомба была заложена как раз под тем местом, где она сидела. Арабские революционные круги заявили, что взрыв был устроен в ответ на военные маневры США в заливе Сидра.
Напряженность в Ливии нарастала.
Пятого апреля взорвалась бомба в одной из дискотек Западного Берлина: двое погибли — женщина-турчанка и американский военнослужащий, двести тридцать человек получили ранения, у большинства были ожоги третьей степени. Обгоревших, израненных людей раскидало по всей улице.
Разведка Соединенных Штатов перехватила шифрограмму от представителей Ливанского Революционного Комитета в Западном Берлине, которую они послали в Триполи: «Миссия успешно завершена. Наше руководство не обнаружено».
Напряженность возрастала…
Утром одиннадцатого апреля Форрестер постучал в номер, который занимали Джейми и Николас, в половине пятого.
— Что случилось? — сонно спросил Николас, отпирая дверь. — Что-нибудь серьезное?
— Одевайтесь, — отрывисто приказал Форрестер. — Едем в Триполи.
— Прямо сейчас?
— Немедленно, — отрезал тот. — Даю вам полчаса на сборы. Встречаемся внизу.
Джейми села в постели.
— Я думала, мы ждем улучшения ситуации.
— Лучше там не будет! — Выражение лица у Форрестера, насколько позволяли ей видеть предутренние сумерки, было крайне мрачным. — Там вообще все летит в тартарары.
— В тартарары? Но… — начал Николас.
— Полчаса, — одернул его Форрестер. — Если мы собираемся туда, это надо делать немедленно.
— Как ты думаешь, он знает больше, чем говорит нам? — спросила Джейми, поспешно одеваясь.
— Да разве тут что-нибудь поймешь! — воскликнул Николас, натягивая свой балахон. — И все же у меня такое чувство, что надо поступать так, как он говорит.