– Опусти оружие. Ты его поймал?
– Я, сэр. – гордо ответствовал красномундирник, отводя ружьё, – В конюшне, сэр. Заныкался под парусину. Видать, больно жирный, чтобы смыться.
Шарп рявкнул бормочущему толстяку:
– Заткнись!
Умолк. Шарп обошёл его кругом, сорвал пышную шляпу со светлых кудряшек:
– Крупная рыба вам попалась, ребята. Маршал Потофе, собственной персоной.
Сообщение Шарпа вызвало хохот. Некоторые насмешливо отдавали салют врагу, неотрывно следящему исподлобья за Шарпом. Едва Шарп заходил ему за спину, толстяк резво разворачивал башку и снова встречал майора немигающим взглядом круглых глазёнок.
– Не каждый день мы захватываем французского маршала, а?
Шарп бросил двууголку изловившему Потофе солдату:
– Поболтаю с ним позже, братцы. Вы уж не обижайте мне его. Он бы вас не обидел, да?
Толстяк утвердительно мотнул головой.
– Наш гость – не маршал. У лягушатников он был сержантом-поваром, и, как говорят, поваром неплохим. Грех не воспользоваться случаем. Проводите-ка его на кухню, и пусть приготовит нам рождественский ужин.
Под весёлые возгласы солдат Шарп рывком поставил Потофе на ноги и отряхнул солому с шитого золотом мундира:
– Будь паинькой, сержант. Не вздумай сыпануть нам в суп чего-нибудь, не предусмотренного рецептом.
Пухлое личико херувима как-то плохо вязалось с ужасом в подвале. Потофе, уразумевший, что убивать его не будут, благодарно кивал.
– Пошёл!
Настроение Шарпа улучшилось. По крайней мере, главарь гнусной банды попался.
Во дворе царил хаос. Как и ночью в монастыре, пленных разделили: мужчины – отдельно, женщины и дети – отдельно. Жёны звали мужей, ребятишки – отцов. Брань, ор, плач.
Лейтенант – стрелок нашёл Шарпа и отсалютовал:
– Капитан Фредериксон, сэр, ждёт дальнейших указаний.
– Где он?
– Наверху, сэр.
Лейтенант указал на донжон.
– Пусть оставит трёх парней сторожить спиртное, а сам берёт роту и двигается к сторожевой башне. Дезертиры там?
– Сбежали, сэр. Ещё до второго штурма замка.
– Вот и отлично.
Шарп дал бы в помощь Фредериксону кого-то из красномундирников, но, если стрелки были подчинены майору изначально, то распоряжаться фузилёрами через голову их старших офицеров он не имел права. И это возвращало его к проклятому вопросу: кто командовал атакой? Расспросы солдат ни к чему не привели. Фузилёры не видели Фартингдейла, ничего не слышали о Кинни. О единственном майоре полка, майоре Форде, вестей тоже не было.
– Так найдите его, чёрт возьми!
– Слушаюсь, сэр! – попавший под горячую руку сержант спешно ретировался.
Остывая, Шарп виновато пожаловался Харперу: