Арвид Шернблум не знал, как ему быть.
А снег все падал, все падал…
Что ж, пора идти. Но сперва надо кой о чем переговорить с Маркелем.
Он вышел в коридор. Там было темно. Он включил свет. И в дальнем конце коридора увидел стройную даму и мальчишку-привратника, показывающего ей, как пройти в редакцию.
И тотчас он узнал Лидию. Она уже шла ему навстречу:
— Мне надо поместить объявление, но я не знаю, куда обратиться…
Арвид еще не совладал с волнением.
— Я могу проводить, — сказал он.
— Благодарю.
— Но отчего такая спешка? Отдел объявлений ведь еще не закрывается… Не хочешь ли… Не хочешь ли посидеть у меня?
Лидия помешкала с ответом.
— Если это удобно, — потом сказала она.
— Конечно, удобно, — сказал он. — Я пользуюсь комнатой Торстена Хедмана, когда его нет. А он ушел и вернется только после спектакля.
Он тихо затворил за собой дверь. Небо за окном уже густо синело. Снег все падал, все падал.
Оба молчали, слова казались лишними. Потом молчание стало их стеснять. И вдруг он поцеловал ее. Долго не могли они оторваться друг от друга.
Лицо ее было еще мокро от снега.
Потом он спохватился:
— Не хочешь ли снять пальто?
— А можно? Вдруг кто войдет — что о нас с тобой подумают?
Арвид повернул ключ в замке.
— О, — сказал он. — Не бойся. Никто не войдет. Опять оба умолкли.
— Здесь ты и работаешь? — наконец спросила она.
— В отсутствие господина Хедмана. Если же он у себя, я сижу в большой редакционной комнате и строчу вместе с шестью другими канцелярскими крысами.
Она сняла пальто и осталась в простом черном платье, и оно очень шло к ее светлым волосам.
— А вдруг… А вдруг ты понадобишься и станут колотить в дверь?
— Не бойся, Лидия. У нас в редакции мало к чему относятся с уважением, но уж, во всяком случае, не станут колотить в запертую дверь. А о каком это ты объявлении говорила?
— Я ищу места. Ах, какое придется. «Помогать по дому». Что у меня за таланты? Я только и умею, что работать по дому,
Опять оба умолкли, А снег все падал, все падал. И густела темнота. Зажегся первый фонарь и закинул в комнату сноп света.
— Скажи, — прервал молчание Арвид, — помнишь, осенью я видел тебя в Зоологическом саду? С тобой еще был немолодой господин…
— А… так это же доктор Рослин.
— Как — Маркус Рослин, историк и археолог?
— Ну да. Он старый папин друг.
Снова замолчали. А снег все падал, все падал.
— Знаешь, — сказала она. — Весь тот вечер мне так хотелось тебя видеть, так хотелось. И я пошла к тебе и позвонила в дверь, но никто мне не открыл.
— Последние слова она произнесла совсем шепотом, уткнувшись светловолосой головой ему в грудь. Он погладил эти волосы.