Козьма Прутков и в самом дела выглядел невыспавшимся.
— Петух пробуждается рано, — подтвердил он, — но злодей еще раньше.
Такое начало не сулило приятного продолжения. Но председательствующий решил действовать крайне осторожно и пропускать мимо ушей некоторые колкости, ведь они — всего лишь профессиональная черта сатирика.
— Вы, очевидно, знаете, — вкрадчиво говорил Макслотер, — что возглавляемый мною Вселенский департамент расследований поставил своей целью пересмотреть личные дела всех иммигрантов.
— Возобновленная рана много хуже против новой, — прокомментировал Прутков. — Но есть ли на свете человек, который мог бы объять необъятное?
— Да, есть! — Макслотер, видимо, был абсолютно убежден в этом. — И такой человек я.
— Самолюбие и славолюбие суть лучшие удостоверения бессмертия души человеческой. Что скажут о тебe другие, коли ты сам о себе ничего сказать не можешь?
Козьма Прутков сказал это с иронией, но она не дошла до Макслотера, обрадовавшегося неожиданной поддержке со стороны иммигранта.
— Нашей задачей, — взялся пояснять Макслотер, — является выявление агентов иностранной державы на безграничной территории райского сада. Мы рассуждаем так…
— Рассуждай токмо о том, — прервал его Козьма Прутков, — о чем понятия твои тебе сие дозволяют. Так, не зная законов языка ирокезского, можешь ли ты делать такое суждение по сему предмету, которое не было бы неосновательно и глупо?
Макслотер смутился.
— Хм. Надеюсь, ваше меткое высказывание не относится к деятельности Вселенского департамента расследований и этой авторитетной комиссии? — И, не дождавшись ответа, сказал: — Никто не может отрицать наше усердие…
— Бывает, что усердие превозмогает и рассудок, — ответил на это Козьма.
Это уже был явный выпад против Макслотера и его коллег.
— Значит, вы ставите под сомнение мудрость этих уважаемых джентльменов?!
— Мудрость, подобно черепаховому супу, не всякому доступна.
Козьма Прутков отвечал спокойно и веско. И это выводило из себя Макслотера.
— Вычеркните эти слова из протокола! — закричал председатель в сторону ангела-секретаря. — Они оскорбительны для членов высочайшей комиссии.
Затем обратился к иммигранту и, стараясь сдерживать себя, сказал:
— Зря вы, мистер Прутков, ополчились на нашу комиссию. К тому же вы противоречите самому себе. Нам хорошо известны ваши высказывания, такие, как «Бди!», «Смотри в корень!», «Всегда держись начеку!». Мы работаем по вашим рецептам.
Ссылка на его высказывания поколебала спокойствие Козьмы Пруткова и заставила его произнести необычно длинную речь.