– Фергюс, что произошло? – спросила она, глядя ему в глаза.
– Мамочка, я не знаю! – ответил перепуганный мальчик. – Мы играли.
– Играли? Во что?
Тем временем Брайс сумел успокоить дочурку. Она перестала рыдать и только тихо всхлипывала.
– Значит, вы всего лишь играли. А что дальше? – Элеонора продолжала допрашивать сына. – Элайн упала? Ушиблась? Ее укусила оса?
Фергюс немного замялся.
– Так что же тут произошло? – настойчиво спросила сына тейрина.
– Ну, мы играли, потом я захотел… пи-пи и отошел к кустикам.
– А потом?! – Элеонора начала терять терпение.
– Потом ко мне подбежала Элайн и почему-то начала реветь. Я не знаю, почему! Я ничего больше не делал! Честно! – на глазах у Фергюса тоже появились слезы.
– Успокойся, сынок, ты ни в чем не виноват! – и она почему-то отвернулась от сына, закрыв рот ладонью.
Брайс в это время пытался добиться ответа у Элайн:
– Ну, милая, что же случилось? Дорогая моя, ответь, пожалуйста!
– Я… я… хочу… – всхлипывала девочка.
– Дыхание создателя! Чего? Чего же ты хочешь? Да принесите кто-нибудь, наконец, воды! – крикнул он.
Несколько слуг уже стояли поблизости, привлеченные шумом. Ближайшая горничная метнулась на кухню.
– Так чего же ты хочешь?
– Я хочу как у Фергюса! – Элайн снова разрыдалась.
Горничная вернулась с подносом, на котором стоял кувшин с водой и стакан. Брайс наполнил стакан и начал поить дочь.
– Я хочу как у Фергюса! – более четко произнесла Элайн, напившись воды.
– Создатель Милосердный! – вскричал Брайс. – Да чего же у тебя нет, как у Фергюса?!
Элайн опять залилась слезами.
Позади себя тейрн услышал странный звук. Обернувшись, он увидел, как его обычно сдержанная жена сидит прямо на земле в обнимку с Фергюсом и хохочет. Он не глядя поставил пустой стакан обратно на поднос – и вдруг услышал звон бьющегося стекла. Стакан упал на камни и разлетелся вдребезги. Брайс в недоумении посмотрел на девушку. Та тряслась в беззвучном смехе, а по щекам ее текли слезы. Поднос дергался в ее руках, готовый вот-вот упасть на землю вслед за стаканом.
– Ох, Брайс! – еле выговорила Элеонора. – Этого ты ей дать не сможешь! – и она опять зашлась в смехе.
Брайс не сразу понял смысл происходящего, но вскоре и он захохотал во весь голос.
Озадаченная поведением взрослых, Элайн перестала кукситься и с любопытством уставилась на родителей. Почему они смеются? Она и сама уже непроизвольно начала улыбаться.
– Волчонок… – только и смог сказать Брайс, подбросив дочь прямо к небу.
Недалеко от Башни Ветров, среди редких кустов жимолости, стоял старый раскидистый дуб. Когда-то давно, еще при строительстве замка, его хотели срубить. Но когда топорище сломалось в щепки от первого удара по темной коре, суеверные крестьяне решили оставить дерево в покое.