– А нечего было со мной спорить, что я не смогу взломать наших поваров!
– А нечего было сержанту Кору советовать, как лучше отжиматься!
– А нечего было…
Новички веселились, глядя на распалившегося капитана и взъерошенного рядового, препиравшихся друг с другом. Грег посмотрел на свой простенький, но надёжный коммуникатор "Полёт", и сказал Зорину:
– Похоже, мы на обед не успеем. Хотя после адеррийского рагу есть что-то не очень и хочется.
Пётр почесал живот и вздохнул:
– А я бы и от адеррийского рагу не отказался.
– Ты хоть знаешь из чего оно делается, гурман? – Пётр помотал головой и Грег громко объяснил: – Адеррийцы убивают животное и замачивают его в собственной моче на трое суток. В котёл бросают множество тухлых корней едкого камыша – они придают ту самую остроту. Потом, когда мясо…
– Достаточно, – Пётр ощутимо позеленел, – ТАКОГО рагу я не хочу.
– Но есть и облегчённый вариант…
– Какой?
– Рецепт тот же, только мясо в нём отсутствует.
С разных сторон послышались всхлипы и стоны – как оказалось, не только Зорин слушал гастрономический ликбез Грега. Капитан Клин покачал головой:
– Ну, ты и садист!
Рыжий Ван-Вейс, слегка хромая, подошёл к Грегу и сказал:
– Отличный рецепт. Надо бы мне его записать для дальнейшего использования. Я всегда говорил, что мясоедение до добра не доведёт. Принимаю тебя в почётные повара.
Капитан Клин закатил глаза.
– Всё, сажусь на диету из консервов. Уж туда-то твои пакостные руки не дотянутся!
Ван-Вейс самодовольно улыбнулся.
– Жора, дай только срок…
*****
Баянитский абориген широко раскрыл зубастую пасть – наверное, улыбался в предвкушении трапезы. Ещё бы, не каждый день он рвал на части человечину! Филипп содрогнулся, отступил на шаг, споткнулся о какую-то ветку и упал на спину. Баянит злорадно взвыл и прыгнул, метясь в горло человека. Филипп коротким, без размаха, ударом встретил кровожадного ублюдка, и руку ожгло болью в костяшках пальцев.
Найкель открыл глаза и тут же зажмурился – настолько ярким показался рассеянный молочно-белый свет гермобокса после полутьмы призрачного баянитского леса.
– Ну, доктор, я тебе шею-то намылю за "ужастиков", – прошипел Филипп, легонько тряся ушибленной кистью.
Он толкнул крышку гермобокса, но с таким же успехом он мог бы пытаться поднять "Созвездие Натта" целиком – крышка осталась неподвижной.
– Э-эй! Выпускай меня! – Филипп заколотил кулаком по стене гермобокса.
Либо сработала автоматика, определившая окончание лечения, либо его крики были услышаны, потому что крышка плавно поднялась и отъехала в сторону. Филипп сел в "гробике", осторожно потрогал лицо и с облегчением вздохнул, никаких язв и чешущихся болячек не обнаружив. Похоже, медаппаратура справилась на "отлично".